Всё это запечатлелось в мозгу Джил за секунду. Она, как ни в чем не бывало, отвернулась. При этом соображая - не была ли она знакома с ним, и не спровоцировано это недоброжелательство чем-то, о чем Джил могла позабыть. Но нет. Она не могла его вспомнить и уверенно сказала бы, что никогда с ним не пересекалась. Значит, он - вероятно один из миллионов психов, каких можно обнаружить внезапно за маской добропорядочного человека.
Наконец судья вернулся для вынесения приговора, и зал затих, слушая и стараясь угадать - что решили присяжные. После длинных официальных фраз наконец-то прозвучало то, ради чего Джил и пришла сюда:
- Признан виновным.
Обвиняемый стал что-то выкрикивать, возмущаясь приговором. Адвокат, явно стараясь оставаться спокойным, что-то говорил своему подзащитному, пытаясь успокоить его. А Джил поняла, что улыбается. Пришла пора попрощаться с призраками прошлого, оставив их здесь навсегда. Мертвые наконец обрели покой, а живые должны жить дальше.
Когда она выходила из зала суда, то не удержалась, чтобы не оглянуться на того странного незнакомца. Но его не было в числе тех, кто ещё сидел на скамье, обмениваясь мнениями, и тех, кто направлялся к выходу. Джил стянула с себя пиджак, в котором, несмотря на его строгость, ощущала себя как в капкане, и, ощущая невероятное чувство облегчения, и зашагала к выходу, догоняя Стоуна.
***
Сдавленный вопль разрезал тишину и затих. За ним последовали судорожные всхлипы, словно кто-то пытался вдохнуть воздух в онемевшие легкие. Мирно дремлющее в камине пламя невозмутимо наблюдало за разыгрывавшейся перед ним сценой.
Скорчившийся на полу мужчина пытался восстановить дыхание и не поднимал лица. На светлый пол капала кровь, нарушая почти гробовую тишину. Казалось, что в комнате больше никого нет, кроме него. Арки окон в комнате были плотно зашторены, из-за чего в комнате было ещё темней.
Немного восстановив дыхание, мужчина поднял голову, открывая лицо. До сегодняшнего дня оно было идеально, увидев его, древние греки назвали бы свои статую жалкими недоделками, но сейчас на совершенных скулах синели кровоподтеки. Нижняя губа была рассечена, а вместо одного глаза зияла кровавая дыра.
- Простите, - мужчина обращался к стоящему у окна человеку, который почти сливался с темными шторами, - мы должны были выиграть это дело, если бы не последняя свидетельница. Это она спутала все карты своими показаниями.
Гай продолжал молчать, борясь с искушением разорвать эльфа-адвоката на большие трепещущие куски. Несмотря на то, что он исцелился бы спустя пару часов, несмотря на то, какими его травмы не были бы жуткими. Достаточно и того, что он к концу ночи вновь станет надменным красавцем, целым и невредимым.