– Я согласен с вами Вера Николаевна. Согласен. Когда она приедет, я обязательно с ней поговорю. А пока – вы нашли ключи?
– Да, вот, пожалуйста, – Сечина протянула ему брелок с ключом.
Виктор встал с кресла и положив ключи от машины Ольги в карман спросил у Сечиной:
– Вера Николаевна, а о чем она говорила с Павлом?
Вера Николаевна укоризненно на него посмотрела:
– Обижаете меня вы Виктор. Обижаете! Я вовсе не подслушивала их разговоры. Не подслушивала! Я просто стала невольным свидетелем, а это большая разница!
– Хорошо, хорошо, извините, так, о чем они говорили?
Вера Николаевна надула губы. Отвернувшись, она посмотрела в окно. Поляков ждал. Он не торопил женщину – видя, что ей не приятно об этом говорить. Наконец Сечина старшая, вновь посмотрела ему в глаза и грустно улыбнувшись, ответила:
– О деньгах.
– О чем?
– О деньгах.
– Вы уверены?
Вера Николаевна рассмеялась. Ее смех звучал немного вульгарно. Женщина запрокинула голову и махнув рукой сказала, тяжело дыша:
– Ой, вот вы меня и рассмешили. Когда говорят фразу – пятьдесят тысяч долларов, я думаю, это звучит именно о деньгах.
– А, кто сказал пятьдесят тысяч долларов?
– Это сказала Ольга. Кто ж еще. Я не могла слышать, что говорит ее собеседник. Ведь он говорил это в трубку.
Поляков задумался и почесал лоб. Сечина, видя его смущение, добавила:
– Вижу и это для вас неожиданность. Хотя я могу вас успокоить. Скорее всего – это ее деловой партнер.
– С чего вы так решили?
– Да с кем еще Ольга могла, говорит о деньгах?
– Как знать, как знать, – задумчиво ответил Виктор.
– Значит, вы говорите – Оля приедет через пару дней?
– Да.
– Ой! Что-то я не верю вам Виктор. Не верю.
– Почему?
– А, что ж она из Москвы не позвонила мне? Она обычно из любой страны или города куда уезжает – звонит.
– Просто у нее много дел, наверное. Вот и все.
– Ой! Что-то все это мне не нравится. Ой, не нравится.
– Извините, мне нужно идти, – Виктор попятился и вышел, в коридор.
Пока он одевал, дубленку и шапку – Вера Николаевна пристально смотрела на него. Женщина, сложив руки на груди, словно пытаясь понять – что ей, не рассказал Поляков, изучала его взглядом. Виктор обулся и выпрямившись – посмотрел на Веру Николаевну:
– Ну, мне пора.
– До свидания Виктор. Ив се же подумайте о том, что я вам сказала.
– Обязательно.
Когда дверь захлопывалась за ним, Поляков непроизвольно услышал фразу, брошенную ему вдогонку хозяйкой квартиры:
– И все-таки Вова лучше…
– Если бы ты знала, что его больше нет, – тихо пробурчал себе под нос Поляков спускаясь по лестнице.
Этот разговор с будущей тещей оставил в душе у Полякова неприятный осадок. Как и предполагал Виктор, Вера Николаевна не в восторге от их отношений с Ольгой. Хотя, как ему показалось – эта женщина вообще не в восторге от мужчин. И ее дифирамбы погибшему Владимиру ничто иное, как унижение его, Полякова самолюбия. Она старалась показать ему – ты не достоин ее дочери. Вот и все.