— Скажите, Александр Павлович, вы что-то еще мне не договорили? — неожиданно спросил он.
— Не договорил? Если вы пожелаете оформить с Лейлой официальные отношения, то мы можем привезти ее сюда, дать гражданство и живите счастливо вместе, детей рожайте.
— Мне надо подумать… Я сам к вам зайду.
Рябушкин встал и вышел из кабинета. Вернулся в свою лабораторию, встал у окна и стоял, не шевелясь и не воспринимая заоконного пространства.
— Ты что не работаешь, Яков Валентинович? — спросил его заведующий лабораторией.
— Не могу.
— Что-то случилось?
— Ничего.
Заведующий знал, что Рябушкин не лодырь, он пришел не в себе после Войтовича. Что ему мог наговорить этот ФСБэшник, у которого все шпионы, кроме Графа. Исчезнувшую испанку припомнил? Ошибся человек в девушке… что теперь — нервы мотать? Нет, это так оставлять нельзя. Заведующий решил пойти к Войтовичу и выяснить, если надо, то и к Графу сходить, он человек справедливый. Разберется.
Войтович выслушал его серьезно и ответил непонятно:
— Рябушкин честный человек, к нему нет претензий. Он хороший работник?
— Конечно, свою работу выполняет грамотно и аккуратно.
— Тогда мы представим его к правительственной награде. Полагаю, что Роман Сергеевич поддержит, а сейчас идите и помалкивайте о нашем разговоре.
Ничего не понявший и удивленный заведующий вернулся в лабораторию. Рябушкин так и продолжал стоять у окна, потом повернулся и ушел.
Он прошел прямо в приемную, спросил у Тамары:
— Узнайте у Романа Сергеевича — он сможет меня принять сейчас?
Секретарша удивилась, сотрудники не ходили сами к шефу, заведующие и те лишний раз старались не высовываться. Но она позвонила и сказала, что Граф ждет его.
— Роман Сергеевич, извините, но я зашел посоветоваться.
— Александр Павлович вам сообщил информацию о Лейле?
— Да, именно поэтому и пришел.
— Хорошо, — он указал рукой на кресло, — посоветую — не слушать ни чьих советов. Ваше сердце и душа должны принять решение сами. Могу только пояснить, что если Лейла будет с вами, то никто не упрекнет вас, с шутками вы разберетесь сами, а злые языки мы вырежем. Это все, Яков Валентинович, что я могу вам сказать.
— Спасибо, Роман Сергеевич, можно еще один вопрос?
— Конечно, слушаю вас.
— Если я надумаю жениться, вы смогли бы мне продать коттедж и машины?
— Если надумаете, то да, — ответил Граф, — удачного решения вопроса, Яков Валентинович.
Октябрь все еще продолжал молодиться и никак не хотел замерзать. Скоро ноябрь, но еще не лег снег, уже выпадавший и таявший, температура днем плюсовая, а ночью опускалась до минус десяти градусов. Но сегодня впервые снег повалил хлопьями, накрывая землю белым покрывалом.