ДВЕРЬ! Вот как, как, спрашивается, поддеть когтем этот лист железа, если между ним и стеной – ни щелочки?! Чертово мясо, кругом враги, чертово сочетание звуков, шаман он, что ли?! Я швырялась на дверь в бессильной ярости, и слезы душили меня. Ошейник тоже душил. Обида урода на мир давила виски, как никогда. Наивный вопрос: «За что?» застрял в горле и вылетел с воем. Надо проверить окна.
Ламинат скользил под ногами. Я даже прокатилась чуть-чуть, чтобы как-то поднять себе настроение. Вот она я какая, веселая и сильная. Жаль, что мне приходится жить в этом унылом обществе господствующего мяса. Зато у меня есть мой маленький секрет: подойди ближе, на ушко скажу... И цепи я рву одной левой, и окно выбиваю мордой, слабó?? И в эту прекрасную зимнюю ночь я обязательно встречу прекрасный кусок мяса, скорее всего из таджикской или узбекской кухни. Они по ночам не спят, чистят от снега парковку через улицу.
Цепь долго не поддавалась, но перед моей силой редкая преграда устоит. Тонкая фанера вылетела от одного удара: свобода!..
...Очнулась я от удушья. К счастью, руки сработали быстрее головы и успели расстегнуть ошейник прежде, чем он переломил мне шею. Я сидела на асфальте, точнее – на открытой парковке у магазина между машинами. Майка и обе руки были в крови – ничего не помню. Помню, что ночью при Фантомасе Тварь взяла надо мной верх и все-таки цапнула его. Но не убила. Его кровь или чья-то еще? Не помню – и это всего страшнее.
Я встала и пошла домой по безлюдной пока парковке. Теперь светает часов в восемь, скоро все выйдут на работу, а тут – я по уши в крови. Фантомас – фигня. То есть не фигня, но живой. Жаль, что три года коту под хвост, но пора отвыкать себя жалеть. Меня больше волновало, чья на мне кровь. Хорошо, если только Фантомаса. Я шла домой и все смотрела на снег: нет ли где кровавых следов, не валяется ли в том сугробе несчастный, который столкнулся со мной ночью? Тварь взяла верх. А я-то воображала, что ее контролирую.
На пути к дому было чисто, но это ничего не значило. Новости округа я буду смотреть всю неделю и не успокоюсь, пока не увижу подходящий труп. А увижу – тем более не успокоюсь.
Машкины ключи в кармане – месяц назад я бы обрадовалась такой находке, а сейчас думала, что не заслуживаю. Сейчас мне следовало бы поболтаться по улице до прихода тетки, пусть увидит меня в крови, пусть оставит свой театр и признает очевидное, пусть всыплет мне, наконец... Глупости. И тетка врать не прекратит – придумает что-нибудь, она мастер. И всыплет – не наказание для Твари. Я поднялась на этаж пешком, мне казалось, что вызывать лифт – много чести для такой, как я. И увидела Фантомаса.