– Видно, давненько ее никто не смазывал. Даже не знаю, получится ли…
– Дай попробую.
Куизль оттеснил Иеремию, с хрустом провернул ключ в замке и навалился на дверь. Та отворилась с душераздирающим скрипом.
– Господи, не так громко! – взмолился Иеремия. – Я, конечно, надеюсь, что все сейчас в соборе. Но кто ж знает этих бледных помешанных архивариусов, что им в голову взбредет…
Они оказались в обшитом досками вестибюле. Иеремия снова запер дверь, и она стала почти незаметной между деревянными панелями. Только замок указывал на потайной проход.
– Направо – зал заседаний, – прошептал Иеремия, – налево – епископский архив. Пойдем быстрее, у нас не так много времени!
Он прошел налево, и вскоре они оказались в широком коридоре, обставленном с обеих сторон полками и шкафами, забитыми пергаментными свитками, тетрадями и кипами старых бумаг. Куизль не мог разглядеть в тусклом свете, насколько далеко тянулся коридор, но он казался ему бесконечно длинным.
– Проклятье, как нам отыскать здесь один-единственный документ? – выругался палач. – Иголку в стоге сена и ту легче найти.
– Я бы так не сказал, – ответил Иеремия. – Инквизиторы тогда были хоть и жестокими, но при этом очень ответственными. Мне самому доводилось приносить сюда протоколы с допросов. Здесь все упорядочено по годам. Посмотри сам.
С этими словами старик прошел вдоль стеллажей, после чего остановился и показал на крошечный латунный значок, прибитый сбоку к одной из полок. На нем стояло число 1625.
– Времени у нас немного, – предупредил Иеремия. – Когда колокола отзвонят следующий час, нам придется возвращаться. Поэтому начнем. Как думаешь, в каком году это могло произойти?
– Черт подери, откуда мне знать? – вспылил Якоб. – Ты же был тогда палачом!
– Не кипятись, ты прав. – Иеремия примирительно поднял руки, потом почесал свой уродливый нос. – Ладно, дай подумать… Первая большая волна преследований прокатилась, кажется, в шестьсот двенадцатом, но я тогда был еще мальчишкой. Палачом в те годы был мой отец. Значит, это случилось позже, когда нынешние жертвы или их предки уже заседали в комиссии… Ты взял с собой список?
Куизль кивнул и вынул из кармана сложенный лист бумаги. Он еще утром записал туда имена всех жертв предполагаемого оборотня. В списке значилось шесть имен:
Георг Шварцконц
Тадеуш Васольд
Магда Готцендёрфер
Барбара Лойпниц
Йоханна Штайнхофер
Адельхайд Ринсвизер
– Давай посмотрим, – пробормотал Иеремия. – Значит, первые две жертвы действительно были тогда инквизиторами, я в этом уверен. Как и Эгидий Готцендёрфер, супруг покойной Магды Готцендёрфер. Барбара Лойпниц была дочерью Йоханнеса Шрамба, бывшего секретаря…