– Биллингхэм! – кричал его отец. – Мне нужен нож и пакет ватных тампонов… – Увидев Сторми, он умолк и, нахмурившись, смерил его взглядом. – Тебя я не звал. Мне нужен Биллингхэм.
– Извини, – растерянно пробормотал Сторми.
– Биллингхэм! – снова рявкнул отец. Подождал немного. – Биллингхэм!
Однако дворецкий не спешил являться на зов.
Оглянувшись, Сторми увидел пустой коридор. На его памяти еще не было такого, чтобы Биллингхэм не выполнил распоряжение отца, чтобы его приходилось звать дважды. Сторми увидел в этом то, что настоящее вторглось в прошлое. То, что произошло с дворецким того Дома, где он находился вместе с Нортоном, Марком, Дэниелом и Лори, то, что обусловило его отсутствие в течение последних двух дней, повлияло и на жизнь в этом Доме.
Это являлось красноречивым свидетельством, что дворецкого нет в живых.
Сторми не на шутку встревожился. Подобно своим товарищам по несчастью, он вначале полагал, что дворецкий и девочка сообщники, действующие заодно. Однако хотя оба были тесно и неразрывно связаны с Домами, теперь Сторми видел в них противников, противоборствующие силы, и мысль о том, что дворецкий мертв, что девочка теперь вольна делать все, что заблагорассудится, что ее никто не остановит, напугала его до глубины души.
У него за спиной открылась дверь, и он обернулся, в надежде на то, что это Биллингхэм, молясь об этом, – однако это была его бабушка, которая вышла нетвердой походкой из туалета, опираясь на трость с костяной ручкой.
– Привет, бабушка! – воскликнул Сторми, но старуха, не обращая на него внимания, поспешила в другую сторону.
– Биллингхэм! – снова проревел отец.
Повернувшись к нему, Сторми обвел взглядом кабинет. В детстве его редко приглашали сюда, а отец внушал ему такой страх, что он никогда не заходил к нему сам, по собственной инициативе. И вот теперь Сторми увидел, что одну стену целиком занимают книжные шкафы от пола до потолка. Большое окно напротив выходило на сад. За письменным столом стояли два одинаковых кожаных кресла. Две тумбочки из темного дерева. Пальма в горшке.
И кукла.
У Сторми перехватило дыхание. Кукла лежала на полу прямо позади отца, словно тот бросил ее туда. Она лежала вниз головой, но широко раскрытые белые глаза пристально смотрели на Сторми, и пугающая перевернутая улыбка, казалось, была предназначена исключительно ему одному. Сторми не мог сказать, почему сразу же не заметил фигурку, и в голову пришла мысль, что отец прятал ее, держал за спиной.
Он посмотрел отцу в глаза, и старик поспешно с виноватым видом отвел взгляд.