Несмотря на то, что крымская операция покрыла Слащева славой, он не раз, вспоминая Махно, говорил:
— Моя мечта — стать вторым Махно…
Знакомство Слащева с махновцами толкнуло его в крайне тяжелых условиях первого периода крымской эпопеи искать сближения с Махно. В то время Слащев просто бредил атаманами. Первые попытки не дали положительных результатов, но когда к Махно был командирован полковник генерального штаба Л., более известный под именем атамана Вержбицкого, дело начало налаживаться, и ему удалось связаться со штабом Махно. Перемена отношений Слащева и настойчивость, которую проявили его агенты в поисках примирения с Махно, крайне поражали последнего, тем более что ловкий и льстивый Вержбицкий не стеснялся в выборе выражений для похвал махновским талантам и вообще вел себя крайне дипломатично.
Это настроение Махно стремился использовать начальник его штаба Васильев, который в обращении Слащева увидел возможность для себя чуть ли не полной реабилитации перед добровольцами. Он даже перестал пить и сам лично поехал в Вержбицкому.
Встреча Васильева и Вержбицкого состоялась в селе Н., в плавнях, и была чисто приятельская. Тут же на месте были улажены все острые недоразумения, определен район действий лично Вержбицкого, ему были подчинены несколько мелких махновских отрядов и даже предоставлено право формировать новые отряды под прикрытием имени Махно. Васильев пошел еще дальше, заявив Вержбицкому, что независимо от дальнейших переговоров с этого момента отношения Махно и добровольцев необходимо считать как союзные. Вержбицкий был упоен успехом, но с отъездом Васильева и прибытием к Вержбицкому нескольких неудачных офицеров от Слащева из всей этой затеи, вначале сулившей успех, ничего не вышло, главным образом в силу того, что Вержбицкий не обладал волевыми данными, необходимыми для атамана; не нашлось их и у его помощников.
Необходимо припомнить, что Махно, возвратись домой с каторги, как нельзя лучше сумел использовать то шаткое положение власти, которое из центров передавалось на места.
Осенью 1917 года, вскоре по приезде, Махно был уже председателем волостного гуляй-полевского исполкома. Главной обязанностью в этой должности Махно считал проверку на ст. Гуляй-Поле проходивших поездов, занимаясь при проверке открытым грабежом пассажиров.
При проверке одного из поездов, в котором под видом простых пассажиров оказалось несколько десятков переодетых офицеров, стремившихся на Дон, Махно неожиданно встретил сопротивление и был вынужден не только спешно оставить поезд, но и в поисках спасения бежать из села.