В доме Суворовых часто бывал генерал Ганнибал, друг и товарищ по службе Василия Ивановича. Ганнибал был араб; в детстве он бедным арабченком был куплен Петром Великим, который привязался к маленькому невольнику, дал ему блестящее по тому времени образование и много способствовал выработке из него полезного государственного деятеля. Ганнибал или, как его называл Пушкин, «арап Петра Великого», был, как известно, прадедом великого поэта. Бывая в доме Суворовых, Ганнибал нередко обращал внимание на то, что сын его друга почти никогда не выходил к гостям, дичился посторонних людей и вообще представлялся каким-то странным, загадочным мальчиком.
Однажды, — дело было летом, — в доме Суворовых собралось много гостей; в числе их, по обыкновению, был и Ганнибал. Он первый заметил отсутствие в гостиной Саши и, улучив удобную минуту, озабоченно спросил Василия Ивановича.
— А где же Саша? Что, он по-прежнему дичится людей и все сидит у себя в комнате?
Отец безнадежно махнул рукой и, отведя своего друга в сторону, сказал печальным голосом.
— Крушит меня мой Саша. Поверишь ли, какие тяжелые минуты приходится переживать, когда раздумаешься, что за человек выйдет из него? Ведь он совершенно не похож на других детей! Он или по целым дням сидит за книгами и планами, или выкинет такую штуку, что никому и в голову не придет. Вот, на прошлой неделе, например, он под проливным дождем целый день бегал по полям и лесам. Пришел домой — на нем ведь нитки сухой не было. Или вот еще прошлой осенью: наступили уж заморозки, а он вдруг вздумал купаться. Ну, долго ли до греха? Здоровье у него слабое, — простудится, ну, и поминай, как звали.
— Что же тут печалиться-то — из него может выйти отличный солдат?
— Не хотелось бы мне пускать его по этой дороге. Ты ведь знаешь, какова солдатская служба. Разве Саша вынесет ее при своем здоровье? Да и в полк он не записан. Не начинать же ему службу с рядового, когда его сверстники давно уже в офицерских чинах состоят.
— Ну, это еще не большая беда. Вспомни, как служил России Великий Петр, как не пренебрегал он никакой работой, лишь бы только она была полезна. Почему же Саше не послужить и солдатом? Если у него такое непреодолимое влечение к военной службе, то он скоро опередит всех своих товарищей...
— Все это верно, только все-таки здоровье его ненадежно, и я ни за что не отпущу его в военную службу, хотя он и бредит ею день и ночь.
В это время к разговаривающим подошли другие гости. Василий Иванович переменил разговор, а его черный друг незаметно вышел из гостиной. Он осторожно пробрался наверх и заглянул в комнату Саши.