Дочь Миру была озадачена; она пошла и рассказала все матери, и Миру прогневалась; и они вмести пошли и рассказали все Акаанге. «Я не знаю, что с этим поделать», сказал Акаанга; и он явился побеседовать с миссионером.
«ЕСТЬ такие понятия, как правильно и неправильно», сказал миссионер; «и ваши печи не могут этого изменить».
«Дайте напиток остальным», сказала Акаанга дочерям Миру. «Я должен немедленно избавиться от этого морского законника, а то будет еще хуже».
В следующее мгновение миссионер оказался среди морских волн, и прямо перед ним на берегу острова высились пальмовые деревья. Он с удовольствием подплыл к берегу и вышел на землю. У миссионера было немало поводов для размышлений.
«Я, кажется, ошибался в некоторых вопросах», сказал он. «Возможно, здесь почти ничего и нет, как я и предполагал; но все же кое-что в этом есть. Буду же довольствоваться этим».
И он зазвонил в колокольчик, оповещая о начале службы.
МОРАЛЬ
Деревья ломаются, падают камни,
Пыль с алтарей летит,
С церквей срываются ставни,
А евангелист стоит.
И так, всегда, понятно почему,
Ведь правда — вот опора ему.
XVII. ВЕРА, ПОЛУВЕРА И БЕЗВЕРИЕ
В давние времена отправились в паломничество три человека; один из них был священником, другой добродетельным человеком, а третий был просто старым бродягой с топором.
В пути священник заговорил об основах веры.
«Мы обретаем доказательства нашей религии в делах природы», сказал он и ударил себя в грудь.
«Это правда», сказал добродетельный человек.
«У павлина скрипучий голос», сказал священник, «как всегда говорилось в наших книгах. Как приятно!» — воскликнул он таким голосом, как будто собирался разрыдаться. «Как успокоительно!»
«Мне не нужны такие доказательства», сказал добродетельный человек.
«Тогда у тебя нет разумной веры», сказал священник.
«Истина велика и она возобладает!» — воскликнул добродетельный человек.
«Есть вера в моей душе; уверен, есть вера и в сознании Одина».
«Это всего лишь игра слов», возразил священник. «Целый мешок такого хлама — ничто по сравнению с павлином».
Как раз тогда они проходили мимо деревенской фермы, где был павлин, сидевший на жерди; птица открыла рот и запела соловьиным голосом.
«Что вы теперь скажете?» спросил добродетельный человек. «А меня все это не остановит! Истина велика и она возобладает!»
«Чтоб дьявол унес того павлина!» сказал священник; и еще мили две он был мрачен.
Потом они достигли алтаря, где Факир показывал чудеса.
«Ах!» сказал священник, «вот подлинные основы веры. Павлин был всего лишь средством. Вот основа нашей религии».
И он ударил себя в грудь и застонал, как будто его терзали колики.