Как только ребенок начинал говорить, на него надевали кандалы; мальчики и девочки, играя в свои игры, двигались как осужденные преступники.
Несомненно, это выглядело еще более жалко и переносилось куда более болезненно в юности. Даже взрослые люди передвигались крайне неловко и часто страдали от язв на ногах.
Когда Джеку исполнилось десять лет, в той стране появилось великое множество чужеземцев. Мальчик видел, как легко они преодолевают огромные расстояния, и это поразило его. «Интересно, как это получается», спросил он, «все эти чужеземцы так быстро передвигаются, а мы должны медленно ползать в наших оковах?»
«Мой милый мальчик», сказал его дядя, вероучитель, «не плачь о своих оковах, поскольку они — единственное, ради чего стоит жить. Несчастны, нехороши, недостойны все те люди, которые не скованы так, как мы. Кроме того, хочу тебе сказать, что это очень опасный разговор. Если ты будешь проклинать свои кандалы, тебе ни в чем не будет удачи; если ты когда-нибудь снимешь их, ты будешь тотчас поражен ударом молнии».
«А почему не ударяет молния в этих чужестранцев?» спросил Джек.
«Юпитер долготерпелив к отсталым», объяснил вероучитель.
«Честное слово, мне хотелось бы оказаться не столь удачливым», сказал Джек. «Ведь если б я был рожден отсталым, я мог бы теперь свободно ходить; ведь нельзя отрицать, что носить железные оковы неудобно и что язвы сильно болят».
«Ах!» — вскричал его дядя. «Не завидуй язычникам! Печальна их судьба!
Ах, бедные души, если б они только познали радости оков! Бедные души, мое сердце тоскует о них. Но истина в том, что они отвратительные, глупые, наглые, жестокие, вонючие скоты, а не люди — ибо что такое человек без оков?
— и тебе не следует касаться их или говорить с ними».
После этого разговора ребенок, встретив на дороге свободных людей, всегда плевал в их сторону и называл их разными словами, которые были в ходу у детей в тех краях.
Но однажды, когда ему исполнилось пятнадцать, он вошел в лес, и язва причинила ему боль. Это был чудесный день, небо было чистым; птицы вокруг пели; а Джек лечил свою ногу. Тут зазвучала другая песня; она казалась куда более веселой, чем обычные песни; в то же самое время послышался звук шагов.
Джек отбросил целебные листья; а потом в зеленой лощине появился парень из его собственной деревни, он прыгал, танцевал и что-то пел; и на траве рядом с ним валялись оковы танцора.
«О!» — закричал Джек. «Ты сбросил свои оковы!»
«Ради Бога, не говори своему дяде!» заплакал парень.
«Если ты боишься моего дяди», ответил Джек, «отчего ты не боишься удара молнии?»