Они обернулись. Фигура Уэстона почти полностью скрывалась в тумане. Какой жалкий человек, внезапно подумала Джессика. Она не могла поверить в то, что из-за него чувствовала себя такой бессильной. Ее слегка била дрожь. Годвин поднял белый платок.
Ей было необязательно стараться опередить Уэстона. Джессика взяла себя в руки и попыталась стоять спокойно. Он ни за что не попадет. В таком тумане и на таком расстоянии… для Уэстона это было невозможно.
Годвин взмахнул платком. В эту же самую секунду Уэстон вдруг направил пистолет на Марка. Должно быть, все это произошло мгновенно, потому что Марк даже не успел отреагировать. Но эти доли секунды, промежуток времени между двумя ударами сердца, показались Джессике вечностью. Дуло пистолета Уэстона медленно поворачивалось к человеку, которого она любила больше всего на свете, и Джессика выстрелила.
Почти тут же прозвучал и его выстрел. Кто-то вскрикнул. Отдача ударила ее в плечо, и все вокруг заволокло облако черного порохового дыма. Не дожидаясь, пока оно рассеется, Джессика со всех ног бросилась к Марку, чувствуя, что ее сердце сейчас разорвется на куски. Ее руки были холодными как лед.
Они оба были на земле, и Марк, и Уэстон. Но Марк спокойно прижимал к плечу Уэстона платок, в то время как Годвин бесполезно метался рядом.
— У меня были противоречия исключительно с сэром Марком, — выговорил Уэстон. — Это… это просто смешно.
— Это неправильно, — бессмысленно повторял Годвин. — Это совсем не по правилам. — Казалось, он только сейчас понял, что намеревался сделать Уэстон.
— Я о том же. — Марк нажал чуть сильнее, и Уэстон поморщился. — В таком деле, как это, не может быть никаких правил чести.
— Но следует… следует обо всем рассказать.
— И признать, что меня подстрелила женщина? Господи, ни за что. — Он взглянул на Джессику. — Ты промахнулась.
— Нет, это ты промахнулся, — заметил Марк. — Притом что стоял в шести шагах.
К ним уже спешил доктор. Он склонился над Уэстоном, сосчитал его пульс и осторожно осмотрел рану.
— Кость не задета, — объявил он. — И жизненно важные органы тоже. Рана сквозная. Но если бы пуля прошла тремя дюймами ниже и левее… — Он присвистнул и достал из кармана фляжку. — Держите. Вам это понадобится.
Уэстон поднес фляжку к губам.
— Я не промахнулась, — сказала Джессика. — Тогда смерть прошла в трех дюймах от меня. Сейчас я подарила тебе эти три дюйма.
Их взгляды встретились, и Уэстон побелел, как лист бумаги.
— В следующий раз, — добавила она, — я не буду такой великодушной. То, что ты со мной сотворил, — оскорбление, и его можно смыть только кровью. Ты ничего не можешь мне сделать. Разве что поставить в неловкое положение. Но я могу сделать с тобой все что угодно. У меня есть власть над твоей жизнью и смертью. Это, — Джессика показала на рану, — чтобы ты знал, что в следующий раз, когда ты побеспокоишь меня или моих близких, я применю эту власть без колебаний.