- Я расстался с Пенни.
Я моргаю от неожиданности, хотя нельзя сказать, что я удивлен.
- Что? Почему?
- Я сделал это вчера, после вечеринки. Мы поссорились.
Я кусаю губу, размышляя, и говорю.
- Ну, то, что вы поссорились, еще не означает, что обязательно нужно расставаться.
- Ты любил Надин? – спрашивает он.
Этот вопрос застает меня врасплох, и я тут же вспоминаю о разговоре с Стеф прошлой ночью. Она любит меня. Мальвинка меня любит.
- Линден?
- Извини, - я качаю головой и делаю еще один глоток сока. – Нет. Я ее не любил.
- И ты это понимал.
- Ну, да. Мне хотелось думать, что все изменится, перерастет в нечто большее, наверное, так. Но нет. Я ее не любил.
- И поэтому ты с ней расстался.
- Именно.
- Тут та же история. Я не люблю Пенни.
Я не могу сдержаться, и выражение моего лица дает трещину.
- Но вам, ребята, было так хорошо вместе. Она же милашка. Она веселая. Она и тебя делала счастливым. С ней ты становился веселее.
- Знаю, именно поэтому мне было так тяжело с ней расстаться. Знаешь, я обдумывал это решение в течение шести месяцев.
- Шести месяцев? – восклицаю я. – Ты ждал шесть месяцев, чтобы расстаться с ней?
Он пожимает плечами и стыдливо отводит взгляд.
- Как и ты, я думал, что все изменится. Потому что она правда забавная, и мы отлично проводили вместе время. Я заботился о ней. И она тоже. Во многих отношениях она просто идеальная. Но я ее не люблю. Когда я смотрю на нее, я не парюˊ.
- Не паришь?
- Именно, - тихо отвечает он и снова смотрит мне в глаза. – Это то, что я чувствую, когда влюблен.
Он облизывает губы.
- Слушай, Линден, мне нужно тебе кое-что сказать.
- Только не говори, что ты влюблен в меня, Джеймс. Ты не в моем вкусе.
- Ты тоже не в моем вкусе. Мудак.
Я улыбаюсь, но его лицо становится напряженным. Джеймс хмурится. Пожалуйста, пожалуйста, прошу, пусть он скажет имя какой-то незнакомой девушки.
- Я люблю Стефани.
Нет.
Нет. Нет. Нет. Нет.
В моей груди образуется пустота. Черная, иссохшаяся она поглощает меня и скоро ничего не останется.
- Ты что?
Я едва мог выдавить из себя пару слов, но мне нужно было как-то продолжить разговор как ни в чем не бывало. Я должен быть предвидеть, что такое может случиться. Я знал, что так и случится.
- Я люблю ее, - говорит он.
В то время как мой голос слабел, его наоборот, только окреп. В его глазах была стальная решимость, будто от того, что он сейчас рассказал мне, для него все стало реальнее.
- Я удивлен, что ты сам не догадался.
- Нет, - отвечаю я.
Я прочищаю горло в попытке проглотить то, что только что услышал от него. Я не мог показать, что мне больно, не мог вести себя так, будто у меня в животе образовалась ледяная глыба, которая не дает мне свободно дышать.