Взгляд Шона опустился на мои руки, затем снова вернулся к моему лицу.
— Почему?
У меня не было ответа. Мой рот будто был полон песка, и я не могла сглотнуть. Все во мне просило его. Я умоляла его. Понимание этого стукнуло меня по голове, и я не могла больше смотреть на него. Я медленно разжала свои руки, когда он все еще не отвечал. Шон казался таким безразлично-апатичным, облокотившись на свой стул так, будто он только что уволил меня или что-то в этом роде.
Я взяла свою сумочку в руку и с быстро бьющимся сердцем сказала:
— Прости меня. Я больше тебя не потревожу.
Я встала и начала уходить от его столика. Шон не окликнул меня по имени. Он не поднялся и не проводил меня до выхода. Он не дал мне второго шанса.
Лимузина все еще не было. Я сама по себе. Мое сердце затянуло дымкой печали, когда я осознала, что все это значит. Мисс Блэк не даст мне второго шанса, да я и не хочу его. Я старалась сдерживать слезы, пока я шла, полная стыда, через весь зал. Остановившись напротив лифта, я нажала кнопку. Я ждала и прерывисто вздохнула. Когда двери открылись, пожилая пара вышла из лифта. Они отвели свои глаза в обычной манере, когда люди встречают на улице плачущую девушку. Смотря в пол, я шагнула вовнутрь.
Я подняла руку и нажала на первый этаж. Двери стали закрываться. Но, перед тем как полностью закрыться, створы двери стукнулись обо что-то темное между ними, чью-то руку. Двери заново открылись, и Шон стоял между ними. Его голубые глаза были полны невысказанных вопросов. Он зашел в лифт ко мне. Двери закрылись. Когда мы тронулись, он стукнул по кнопке СТОП, и в лифте резко погас свет.
Его голос был слышен прямо около моего уха. Из-за этого у меня мурашки побежали по коже. Шон начал спонтанно говорить:
— Все это совсем не так, как должно быть. Правила нарушены. Я не знаю, что мне делать. Я имею в виду, я ведь знаю тебя. — Я ощущала жар, исходящий от его тела, и знала, что он на расстоянии вдоха от меня.
Я неуверенно, но все-таки отважно произнесла следующую фразу:
— Что делает все намного лучше, разве нет?
— Нет, — ответил он мягко. — Анонимность играет большую роль для меня.
— Я не могу ничего изменить.
— Но ты изменила правила игры. — Я чувствовала, как он прильнул к стене рядом со мной, будто бы ему больно озвучивать это: — И что сейчас? Я не хочу отсылать тебя назад.
Моя ладонь нашла его щеку. Я повернула его лицо к себе и ощутила его дыхание на своем лице. Я мягко ответила:
— Так не делай этого.
Шон сделал глубокий вдох, и тут же свет резко зажегся в кабинке. Лифт тронулся. Когда мы достигли первого этажа, я не смотрела в его сторону. Шон молчал. Он взял меня за руку, когда мы выходили из лифта.