– Прошу тебя, – выдохнула она. – Прошу, еще.
– Еще? Чего именно? – спросил Дерик, переключая внимание на вторую грудь.
– Чего-нибудь, – простонала Эмма, и ее слова потонули в судорожном вздохе.
Чего-нибудь. Дерик хотел дать ей больше… всего. И взять как можно больше от нее. Его рука скользнула под подол Эммы и нашла нежную кожу бедра. Она казалась податливой под его пальцами, как и грудь под языком. Интересно, она такая же сладкая на вкус там, между бедер, как и в ложбинке меж грудей? Дерик сгорал от желания узнать это.
Но позже. А пока дорогу к шелковистым складкам проложили его пальцы. Они оказались такими горячими, влажными, припухшими. Эмма тихо застонала, зарывшись лицом в волосы Дерика, а затем принялась судорожно сжимать бедра в унисон с движениями его пальцев, описывающих круги вокруг средоточия ее страсти.
Как же ему хотелось почувствовать освобождение, погрузиться в призывные глубины ее горячего лона. И он сделает это, как только поймет, что Эмма готова к вторжению.
Дерик слегка отстранился, погрузил пальцы в струящиеся по спине Эммы локоны и запрокинул ее голову так, чтобы накрыть губы в ненасытном поцелуе. Его язык ворвался в глубины ее рта одновременно с пальцем, проторившим себе дорогу в рай.
Эмма инстинктивно сжалась и застонала. Черт возьми, какая же она тугая.
Изысканно, восхитительно… тугая. По телу Дерика прокатилась ледяная волна, сменившаяся нестерпимым жаром, когда он понял, что происходит. Конечно, ведь сидящая на его коленях женщина – девственница. И не просто девственница. Это же Эмма. Коротышка.
Рука Дерика замерла на полпути, и он открыл глаза. Волосы Эммы в беспорядке рассыпались по плечам, грудь судорожно вздымалась, а выглядывавшие из декольте соски блестели от влажных поцелуев. Ноги девушки были раскинуты в стороны, подол платья задрался до талии, а покрытая темным загаром рука Дерика, чувственно ласкающая лоно, явственно выделялась на фоне молочной кожи ее бедер.
Дерика охватило отвращение, ненависть к самому себе. Подумать только, к чему привели его бесконтрольные игрища. Он едва не обесчестил Эмму. Проклятый мерзавец!
Дерик знал, что Эмма его хочет, понимал, какой уязвимой и беззащитной она была перед ним. А он чуть не взял ее прямо на столе в доме ее брата. Господи!
Дерик дрожал всем телом, но теперь уже не от снедавшего его желания, а от тщетных попыток противостоять извивающейся у него на коленях женщине.
Должно быть, Эмма почувствовала перемену в его настроении. Она схватила Дерика за локоть той самой руки, которая все еще покоилась под ее юбкой.