Валентина Федоровна молча вышла, оставив мужчин одних.
— Сейчас, я так полагаю, ты уверен, что моей дочери ничего не угрожает?
— Не уверен, — честно признался Игнат. — Только я все равно хочу, чтобы она была рядом. Так мне будет спокойнее, да и в любом случае одна она больше не будет.
— Что это значит?
— Я нанял охранников. Знаю, Катя не придет в восторг, с ее — то свободолюбивой профессией, — Игнат ухмыльнулся. — Просто, я никому не могу доверять. Тем более Изоеву, тем более когда его семья до сих пор считает меня виновными в смерти Ляли.
— Игнат, я против тебя ничего не имею, наоборот, ты мне нравишься. Да, в каком-то смысле я расстроен, что ты вот так с моей дочерью поступил, как отец я хотел для нее совсем другого, — спокойно ответил Евгений Викторович. — В общем, если ты справишься с Катей, то совет да любовь.
Такой ответ вполне его устраивал.
— Думаю, сегодня ваша дочь не вернется домой.
— Решил перейти к решительным мерам? — весело усмехнулся мужчина. — Может так и нужно, она сейчас под влиянием своих чувств, много чего не понимает. Упрямая, как баран.
— Не она одна. Ваш сын совсем не облегчает мне задачи.
— А, что ты хотел? Старший брат как ни как.
— Спасибо вам за понимание, — Игнат пожал руку Евгению Викторовичу. — Надеюсь, что в следующий раз я зайду в ваш дом под руку с Катей.
— Очень на это надеюсь. Мы будем вас ждать.
Покидал дом Катиных родителей он в приподнятом настроение. Купив по дороге два букета, он отправился поздравлять молодоженов и просить прощение у любимой девушки. Его не огорчало, что скорее всего чтобы добраться до Кати ему придётся стерпеть не одно издевательство от нее и возможно не один удар в область лица от Степки. Но почему-то сейчас все это его позабавило.
Удивительно, еще никогда он не улыбался, как дурак от перспективы получить по шеи.
— А раньше ты приехать не мог? — Таня смерила его оценивающим взглядом изучая второй букет красных роз. — Не, ну нормально? То есть мне какой-то букетик из…двадцати трех роз…Кстати почему такое количество?
Игнат пожал плечами, выискивая глазами Катю.
— Тебе двадцать три года, решил, что это число роз будет очень уместно. Или нужно было меньше?
— Что на больше совсем денежек не осталось? — она стукнула его в бок. — И мне двадцать два года, Игнат.
— Ты что такая злая сегодня? — наконец-то обратил на нее внимание Игнат, потирая ушибленное место. — Предполагается, что в семейной жизни женщины становятся счастливыми и послушными. У тебя все не как у людей! Чем ты не довольна?
— Тобой Лазарев! — Таня стукнула его кулачком в грудь. — Пока мы с тобой одни, я тебе все выскажу.