– Сейчас укольчик сделаю, магнезию. Наши бабушки его очень любят.
– Не знаю, что любят ваши бабушки, а моей магнезия не помогает. Это вам, – я протянула ему несколько сотен, Марья Степановна при этом громко застонала.
– Подберите, пожалуйста, что-нибудь поэффективней. – Он опять уставился на меня, но деньги взял.
– Простите, вы артистка? – Вдруг спросил он. – Дело в том, что я видел вас сегодня в «Семи днях». – Я просияла. Как же я могла забыть? Когда мы с Сашей были на юбилее, там всех фотографировали, и сказали, что в следующем номере будут снимки.
– Да артистка она, еще какая артистка, – простонала Марья Степановна. Врач, наконец, оторвался от меня.
– Сейчас, сейчас, – засуетился он, – у меня тут есть один препарат.
– Вы руки забыли помыть, – напомнила я. Он прошел в ванную.
– Как он голову-то свою не забыл? Дай-ка ему полотенце вон там, в шифоньере.
Доктор вернулся в комнату и, заглядевшись на меня, споткнулся и чуть не упал.
– Господи помилуй, – пробормотала Марья Степановна.
– Может, в больницу хотите? – Великодушно предложил врач непонятно кому, так как взгляд был устремлен в мою сторону. Марья Степановна с обидой набросилась на него.
– Чего я там забыла, в больнице твоей? Давай свой аппарат, коли уже быстрее, да не промахнись, смотри. – Она, кряхтя повернулась к нему спиной, и задрала рубашку. Я чуть не прыснула. Промахнуться было невозможно. Он ловко вколол ей лекарство, пустые ампулы положил на блюдечко и уселся рядом с кроватью. Марья Степановна затихла, я думала, что доктор сейчас выкатится, но он не торопился.
– Вы такая красавица, в жизни даже лучше, – разливался соловьем врач. – Мы не могли бы куда-нибудь сходить вечерком?
– Муж ее сейчас приедет с бугаями, он тебе сходит, – внезапно раздался голос больной. Мы обернулись, Марья Степановна лежала к нам спиной и продолжила уже ласково
– Спасибо тебе, милок. Ты ехай, не сиди тут со старухой. Аппарат твой помог, мне уже лучше стало.
Врач быстро поднялся, закрыл свой чемоданчик и, пробормотав «Выздоравливайте», выкатился. Марья Степановна повернулась ко мне
– Ты зачем ему денег дала? – Строго спросила она. – И так бы сделал, а то расселся, – она продолжала что-то ворчать, а я позвонила Надежде Ивановне. Она, узнав, в чем дело, мигом спустилась к нам. Я поручила ей заботиться о
Марье Степановне, дала ей денег, потом поднялась в свою квартиру, забрала костюм и вернула ключи Марье Степановне. Уже уходя, слышала, как Марья Степановна громко шептала
– Такая семья хорошая. Вот ведь явреи, а хорошие люди. —
По дороге на сервис купила в киоске «Семь дней». Себя увидела в самом начале. Мы с Сашей очень хорошо получились, только юбиляр там был совершенно лишний. Своей лысиной загородил мое декольте. Это он наклонился ручку поцеловать. Надо будет сегодня родственников обзвонить, пусть порадуются. В сервисе настроение испортили. Что это за цены у них такие? Подумаешь, слегка помяла крыло. Зачем его менять-то? А двери? Неужели поправить нельзя. Еще бампер и фара. И, самое главное, неизвестно, когда это все будет сделано. Бросили загадочную фразу «на днях позвоним». Я взяла такси и поехала в клуб. Лариска что-то сосредоточенно изучала.