Она остановилась, тяжело дыша и бестрепетно глядя на меня. Закричав, я бросился к Сибилле, но она вскочила на низкий парапет на краю моста – один из редких просветов между домами, выходившими на реку, откуда открывался захватывающий вид на город. Она застыла на парапете, словно царственная хищная птица; ветер рвал ее плащ, очерчивая тонкую фигуру, позади нее бесчисленные шпили Лондона нестерпимо сверкали отраженным светом вынырнувшего из туманной пелены солнца.
– Нет! – услышал я собственный шепот.
Шпага упала к моим ногам.
Сибилла разочарованным жестом склонила голову к плечу. Затем, к моему потрясению и ужасу собравшихся зевак, раскинула руки и прыгнула с моста.
В наступившей тишине мне почудилось, что внутри что-то с хрустом переломилось надвое. Пронзительный женский визг разорвал безмолвие, и все разом ринулись к парапету, с болезненным любопытством вглядываясь в текущую далеко внизу, забитую кусками льда Темзу.
Я стоял столбом. Затем наклонился, подобрал шпагу и двинулся прочь.
Скарклифф ждал меня возле дома, держа под уздцы Шафрана. Сунув руку под куртку, он протянул мне кожаный футляр с письмом Елизаветы. В другой руке он держал шпагу Сибиллы.
– Ценная штука, – заметил он, – стоит прибрать.
– Возьми ее себе, – сказал я, пряча футляр за пазуху. – Я получил то, за чем пришел.
С этими словами я вложил свою шпагу в ножны и взял поводья Шафрана. Мы молча поехали назад, к северным воротам. Скарклифф отправился забрать Цербера. Дожидаясь его возвращения, я заметил, что у заставы прибавилось стражи и чиновников; разглядев среди них дородную фигуру Рочестера, который, ежась от холода, беседовал с часовыми, я окликнул:
– Милорд!
Рочестер вздрогнул, обернулся и поспешил ко мне.
– Что все это значит? – спросил я. – Что происходит?
Он оглянулся на чиновников, глазевших на нас.
– Незадолго до рассвета пришла весть, что со стороны Кента на Лондон движется армия. Послали разведчиков, чтобы проверить эти сведения. Мы ожидаем их доклада.
– Но ведь о помолвке королевы еще не объявлено… – начал я и, не договорив, выругал себя за слепоту.
Следовало сообразить, что и это была часть замысла Дадли. Он внушил Кортни, что объявление о помолвке Марии станет знаком к восстанию, но это было не так. Напасть внезапно – вот единственный способ застать королеву и город врасплох.
Рочестер смятенно взглянул на меня:
– Помолвка, ежели вам нужно знать, будет официально объявлена в Хэмптон-корте, хотя слухи о такого рода событиях неизбежно просачиваются загодя. Граф Девон в Тауэре; его долго допрашивали, и он назвал все имена. Уже подписаны ордеры на арест других заговорщиков, хотя наверняка многие из них, если не все, уже прослышали об аресте графа. Если у них есть хоть капля сообразительности, они уже бегут из страны. – Он понизил голос: – Граф не назвал принцессу. Он раз за разом твердил, что она ничего не знала.