– Жалкий сукин сын! – проворчал Кортни и ткнул пальцем в слугу. – Вернись в зал и найди его. Если он услышал достаточно, чтобы разболтать Ренару или, боже упаси, королеве, нам не придется ждать, когда Филипп Испанский отправит нас на костер. За него это сделает Мария.
Голос Кортни дрогнул, губы скривились, обнажая недобрый оскал:
– Я сам провожу ее высочество. Сделай то, за что я тебе плачу, и избавься от этого безродного щенка, прежде чем он все погубит!
У меня перехватило дыхание. Я услышал, как Елизавета вновь возразила; затем Кортни без церемоний повел принцессу прочь, и ее голос стих. В наступившей тишине я услышал неумолимо приближавшиеся шаги. Не стоило мне прятаться в первой попавшейся нише! Мое укрытие находилось как раз по дороге к залу, и подручный графа неизбежно должен был пройти мимо меня.
Я извлек из-за голенища кинжал, направив его острием вниз, чтобы лезвие случайно не отразило тусклый свет факела. Я не питал никаких иллюзий. Этакий верзила раздавит меня, глазом не моргнув, даже если мне как-то удастся увернуться от его клинка. И все же я был намерен стоять до конца. Если выйдет затянуть драку и поднять шум, у него не хватит времени меня прикончить. Вряд ли графу понравится, если его слуга окажется замешан в прилюдном убийстве…
Меня пробрал озноб, когда в нескольких дюймах от моего укрытия возникла уже знакомая черная тень. Вблизи человек оказался не так высок, как мне почудилось вначале, но достаточно, чтобы я пожалел об оставленной в комнате шпаге. Лица его я не видел – лишь безобразный нос, торчавший из-под капюшона. Время остановилось. Сердце мое грохотало, как кузнечный молот. Подручный Кортни остановился так близко, что я бы мог, протянув руку, дотронуться до его плаща. Голова в капюшоне медленно повернулась в мою сторону. Стиснув пальцы на рукояти кинжала, я приготовился нанести удар…
Человек в черном двинулся дальше.
Я задержал дыхание, все мое тело напряглось, изготовившись к смертельному броску. Происходило невероятное. Как он мог меня не увидеть? Не настолько уж здесь темно. Неужели он страдает ночной слепотой? Я не шевелился, слушая, как затихают вдали шаги. Быть может, он решил подкараулить жертву, притворившись, будто дает ей уйти. Едва я вынырну из укрытия, он рванет ко мне, точно бешеный бык, набросится сзади и задушит… но время шло, мучительно медленно тянулись минута за минутой, и все было тихо. Я различал лишь шипение догорающего в настенном гнезде факела да невнятные звуки музыки и смех, доносящиеся из зала.
Наконец я осмелился выглянуть из оконной ниши. Галерея тянулась в темноту.