— Эй, парень, ты чего это в моих вещах роешься? — забубнил он обиженно, но без особой злобы. — Чего тебе там надо? Воришка, что ли?
— Заткнись, папаша, — пробурчал крепыш. — Чего это ты так напрягся, а? А это что у нас такое? — С ухмылкой он выудил из тележки бутылку уже початой и заткнутой винной пробкой примитивной местной горилки, подбросил ее в руке и иронично уставился на рыбака. Теперь он понял, почему тот так напрягся.
— Не трожь… — взмолился рыбак. — Христом богом заклинаю, не трожь…
— Что это? — повторил здоровяк, переглядываясь с оживившимися товарищами.
— Ну, так это… — стушевался рыбак. — Как ее… бутылка с зажигательной смесью…
Здоровяк гоготнул, хмыкнули и те, что стояли поодаль.
— Ладно, не трусь, дядя, потребляй свою отраву, глядишь — подохнешь быстрее. — Мордоворот швырнул бутылку обратно в сумку, встал и брезгливо вытер руки о штаны. Копаться дальше в чужих вещах он не стал, резонно догадываясь, что может выудить такое, отчего его попросту вырвет.
— Ты что, дядя, сам с собой разговаривал? — спросил, оборвав смешок и уставившись исподлобья, обладатель золотой цепи.
— Чего это? — не понял рыбак.
— Когда мы подходили, ты сам с собой разговаривал. — Мужчина вынул из нагрудного кармана сигаретную пачку с угрозами о вреде здоровью и, не спуская глаз с рыбака, выбил сигарету. И снова все напряглось в груди, зачесался кулак.
— А с кем мне еще разговаривать? — проворчал мужчина, делая сморщенное лицо и горячо надеясь, что сумерки — достаточный повод, чтобы не увидеть микрофонное устройство в бороде. — Нет же никого… Вот вы пришли, теперь с вами разговариваю… Слушайте, люди, чего-то я вас не совсем уразумеваю, ходите тут, в чужих вещах ковыряетесь…
— Ладно, пошли. — Любитель суровых мужских украшений выбросил сигарету. Побрел наверх, остальные потянулись за ним. — Мужик, шуруй домой, нечего тут сидеть, все равно не клюет. Сделай так, чтобы через пятнадцать минут и духу твоего тут не было.
— А чего это?.. — простодушно затянул рыбак.
— Милиция, — проворчал сквозь зубы взбирающийся последним здоровяк. — Бандитов ловим. В общем, исчезни и не гунди.
Ага, конечно, так он и поверил. Очень похоже на украинскую милицию, пусть они тут все и считают себя русскими… Он почувствовал огромное облегчение. Забросил удочку, покосившись на троицу, неторопливо уходящую в южном направлении. Завелась, наконец, машина — потащилась вверх по улице, надсадно урча и стреляя ядовитым выхлопом. Забренчало, затренькало за спиной — и мимо рыбака по тропе над обрывом проволоклась нескладная девица в чудовищных шортах «колокольчиком» — сутулая, в несуразных круглых очках, с дурацкими косичками и потрепанной книгой, торчащей из рюкзачка за спиной. Девица явно не тургеневская, хотя из той же области. Она вела велосипед, держа его за руль, установить цепь девица не смогла, та безжизненно висела, тащась по пыли. Девушка печально посмотрела на одинокого рыбака, пришла к выводу, что это не тот «механик», что требуется ей в данную минуту, тяжело вздохнула, поправила очки и потащилась дальше — за троицей парней, тающих в дымке.