– То есть общий момент – «тарзанка»? – задумчиво спросил Крячко.
– Да. Ну, и конечно, возраст и пол – тоже женщина, тоже молодая. Дальше. Аксенова Наталья, двадцать восемь лет. Эта была найдена повешенной в лесу. Ну, тут классическое убийство. Пока что по подозрению задержан ее сожитель, тридцатипятилетний безработный.
– Так, где его держат? – сдвинул брови Крячко.
– В третьем СИЗО.
– Может, смотаться туда? Поговорить с тамошним следователем?
– Подожди. Надо будет – смотаемся. Следующая – Екатерина Белова, восемнадцати лет. Ну, эта вряд ли подойдет. Я запросил материалы дела по факсу, так вот, по мнению следователя, там классическое самоубийство. Утопилась, бросившись со Шлюзового пешеходного моста. Правда, для надежности повесила себе камень на шею.
– Кошмар какой! – поежился Крячко. – Слушай, Лева, скажи мне, пожалуйста, ну вот что их, молодых и красивых, толкает на самоубийство, а?
– Ну, как что… – вздохнул Гуров. – Какой главный мотив у молоденьких девчонок? Конечно, несчастная любовь!
– Блин! – Крячко аж крутанулся в кресле от досады. – Ну елки-палки! Ну любовь-морковь, ну трали-вали, но тебе же восемнадцать лет всего! Вся жизнь впереди, сколько их будет еще, этих любовей!
– Стас, ну что мне тебе объяснять прописные истины? Им-то кажется, что это конец, что ничего хорошего их больше не ждет, что они этого не переживут.
– Не понимаю! – упрямо мотал головой Крячко. – Вот хоть режь меня, не понимаю! Слушай, а почему ты ее отметил? – неожиданно спросил он.
– Да потому, что, судя по материалам дела, предмет ее несчастной любви два года назад обвинялся в убийстве девушки. Потом, правда, обвинения с него сняли, но, как говорится, осадочек остался…
– Да? А что за чел, как звать-величать? – поинтересовался Крячко.
– Алексей Викторович Воронов, двадцать четыре года. Встречался с девушкой, потом расстался, а через три дня ее нашли мертвой. Правда, не повешенной и не утопленной, а избитой до смерти. Подозревали Воронова, но потом за недостаточностью улик отпустили. Списали на ограбление. Правда, убийц так и не нашли.
– Ясно. – Лицо Крячко посуровело. – Лева, если не возражаешь, я бы с этим Вороновым сам потолковал.
– Не возражаю, – кивнул Гуров. – Но с этим тоже позже. Ну, и последняя в моем списке – Ольга Тихонова. Утопление, но тоже странное.
– А в чем странность?
– В том, что плавать Ольга умела прекрасно. Профессионально занималась спортом. А утонула у самого берега, зацепившись завязкой купальника за какую-то корягу. Следствие еще идет, версии отрабатываются, версия убийства – в том числе. У меня все. Что у тебя?