Как-то работники уголовного розыска арестовали несколько цыган – торговцев наркотиками. Едва Дубровин (он тогда был начальником угрозыска) приступил к допросу, как у порога кабинета собралась толпа цыганок с грудными детьми. Требуют отпустить мужей. Им объяснили, что пока задержанные будут запираться и не выдадут поставщика, их не отпустят.
Тогда женщины выложили в коридоре детей и ушли. Николай Васильевич растерялся: что делать?
– Видите, невдалеке старая цыганка притаилась? – подсказал Тимошкин. – Не зря она внимательно наблюдает за происходящим, прислушивается, о чем здесь говорят. – И повысил голос: – Надо, Николай Васильевич, срочно сделать детям прививки и отправить в детский дом.
– Верно, – понял уловку подчиненного Дубровин. – Так мы и поступим. Вызовите врача.
И тут как тут цыганки оказались. Налетели, как коршуны, похватали детей и скрылись. Вот тогда Николай Васильевич и предложил Тимошкину перейти в уголовный розыск. Не ошибся в нем…
Генерал набрал номер его телефона. Сергей Сергеевич оказался на месте. Поздоровавшись, Дубровин попросил зайти к нему.
Пять лет – срок небольшой, а вот для Сергея Сергеевича он, видимо, был значимым – посолиднел подполковник, заматерел, и на висках вон седина обозначилась. Николай Васильевич читал как-то в сводке, что при задержании банды охотников на инкассаторов Тимошкин один против трех оказался и благодаря смекалке, мужеству вышел победителем.
Генерал, крепко пожав руку подполковнику и усадив напротив, попросил рассказать, как служится, какие волнуют проблемы. Нового, правда, ничего не услышал, да и не это беспокоило его в данную минуту; а когда Сергей Сергеевич, коротко доложил обстановку и закончил: «Вы сами быстро во всем разберетесь», сказал:
– Мне нужен помощник. Как ты, наверное, слышал, предшественник ушел. Я прошу тебя поработать со мной. Не тороплю с ответом, можешь подумать.
– Я уже подумал, – улыбнулся Сергей Сергеевич, – согласен…
Вечером Николай Васильевич позвонил жене. Узнав, что он в Ставрополе, Татьяна очень удивилась:
– Ты же в Краснодар полетел!
– А очутился в родном городе. И, похоже, надолго.
– Надолго?.. А именно?
– Пока не знаю. Надо еще осмотреться.
– Что значит осмотреться? Уж не собираешься ли ты остаться там насовсем?
– А почему бы нет? Я здесь родился.
– Вот даже как. А обо мне ты подумал?
– Что тебя пугает? Журналисты везде нужны.
– Ну, знаешь! – От злости голос ее сорвался. Помолчала. – Делай, как тебе заблагорассудится. – И положила трубку.
Месяц пребывания его в Ставрополе пролетел незаметно, несмотря на то что он каждый день возвращался в свое временное жилье, в комнату для гостей, чуть ли не в полночь. Мотался по городам и районным центрам, знакомился с начальниками отделов, которых раньше не знал, а их за пять лет его отсутствия появилось немало, беседовал, инструктировал, вникал в обстановку. Она пока не радовала: сами условия службы полицейских были неудовлетворительные, потому ею не дорожили, поступали на службу, лишь чтобы приобрести опыт и значимость, а через пару лет уходили в охранники фирм, где платили в три, а то и в пять раз больше.