Подумалось и… передумалось.
Не видала я в Акадэмиях, чтоб пили много иль упивались до этакой степени.
— Эй. — Я присела рядышком.
Шею нащупала.
Живой.
Только сердце бьется слабо, с перебоями…
Перевернула я его.
Тяжелый… и знакомым мнится, да впотьмах не разглядеть, а пахнет от него отчего-то медом, и этак сильно, сладко, что сам запах этот неприятен.
И как мне быть?
Ощупала.
Целый, навроде… а неживой. По щекам постучала, поднять попыталася… ох и тяжеленный. А все одно иначе никак, не бросать же его, бедолажного, в дыму? Вскинула на плечо, радуясь силе дедовой. Небось, родилась бы я обыкновенным человеком, то пришлось бы за ноги волочь, аль за руки там… несподручно сие. На плече-то лежит ровнехонько, тихонько, аккурат что коромысло. Только с коромыслом оно как-то удобственней…
А дыму поменьшило.
И добрела так я до самое лестницы.
На ней же дыму — не продохнуть. Стоит серою стеною, колышется. И стена этая столь мерзопакостною глядится, что сил нет. Вся моя натура супротив того, чтоб в дым оный соваться, да только окромя лестницы иного ходу нема.
Сколько так стояла, не знаю, но стена вдруг треснула пополам, будто бы ее изнутри ножичком полоснули. А из трещины этой огонь потек, знакомый такой, темно-рудый да с переливами.
— Зося? — Ареев голос показался до того громким, что хоть уши зажимай. Я и зажала. Левое. С правого-то плеча несподручно.
Арей же выступил из стены.
Его пламя окутывало, оплело огненною паутиной. И дым, ее касаясь, шкворчал зло, будто бы желал он до Арея добраться, а не мог, оттого и ярился бессильно. Вона, следом потянулся, да силенок не хватило. Арей же от дымное сизой плети лишь рукою отмахнулся.
— Ты почему не ушла со всеми?
А сам-то злой, что кузнец наш с опохмелу.
— Куда?
— Туда. — И пальцем вниз ткнул. — Эвакуация была…
— Чего?
— Зослава!
Вот не надобно на меня кричать. Может, и была эвакуация эта самая, да только без меня. И Арей, видать, понял. А может, разглядел, наконец, что не одна я стою в коридоре.
— Твою ж… за хвост… — И еще пару слов добавил из тех, которых девкам знать не надобно. — Идем. Держись меня… шаг в шаг. И его держи. Сумеешь?
Чего ж не суметь? Чай, невелика хитрость.
Ареево пламя потемнело, расплылось, тесня дым.
— Давай. И… Зослава, поспешить придется.
Поспешу. Я-то в магических делах смыслю немного, да только по Арею видать, что надолго пламени его не хватит.
Узенький коридорчик.
Зыбкие стены, из огня плетенные, бабке о таком писать не буду: сердце у нее слабое, разволнуется еще… а иные не поверят, что бывает так.
Дым серый, клубами сбивается.
Переваливается, перекатывается, и наползают клубы один на другой. Валунами громоздятся, иную стену строят, и того и гляди обвалится она, прорывая тяжестью своей пламя. А оно то вспыхивает ярко, то гаснет. И спешит Арей, бежит почти, со ступеньки на ступеньку перепрыгивая.