— Нет, ждать неохота, — заявил Лавров. — Я по автомату соскучился. — И, видя, что сопровождающий относится к его словам не слишком серьезно, твердо добавил: — Давай сейчас. Надо, не торопясь, все осмотреть.
Ворку пожал плечами, о чем-то поговорил с хозяином дома, и тот повел разведчиков внутрь. В одной из комнат он указал им на несколько ящиков, стоящих у стены, и по-английски объяснил:
— Все здесь, забирайте.
Второго приглашения не требовалось: разведчики быстро вскрыли ящики и начали осматривать оружие. Оно оказалось в порядке, хотя Лаврову показалось, что один автомат уже не новый — побывал в деле. Но придираться не стал. Теперь, с оружием в руках, он чувствовал себя гораздо увереннее и выдал Ворку половину денег.
— Остальное на месте отдам, — пообещал он. — Когда прощаться будем.
«Пусть теперь он беспокоится, — подумал майор. — Думает, кинем мы его или нет».
Утром, загрузив в «Опель» оружие, запас воды и продуктов, они снова тронулись в путь. Чем дальше они ехали, тем хуже становилась дорога. Теперь это был уже не асфальт, пусть и разбитый, а обычная грунтовка, в которую добавили немного гравия. Один раз они остановились, чтобы перекусить, и снова тронулись в путь. К вечеру впереди показалась узкая полоска зелени. Спустившись к ней, Ворку остановил машину.
— Все, дальше не поеду, — объявил он. — Тут есть ручей, дрова, можно переночевать, набрать воды, приготовить ужин. Вон там, — он показал рукой на восток, — километрах в пятидесяти — граница Пунтленда. Хотя вы ее не заметите — никаких пограничников тут нет. Зато бандитов предостаточно, так что будьте начеку. Давайте деньги, и я поеду обратно; не хочу здесь задерживаться.
Лавров расплатился с их гидом, тот поспешно сел в свой «Опель», развернулся и поехал назад. Разведчики остались одни.
Неизвестно, что было тому причиной, но на третью ночь, проведенную под крышей пиратского дома, Косте Мельникову не спалось. Может, подействовало сообщение француженки Нормы Лабрус о сумме выкупа, который запросили пираты за освобождение судна. Костя прикидывал, сколько этапов торга должно пройти, чтобы владельцы компании пришли к соглашению с угонщиками, и получалось, что жить им в плену никак не меньше полугода. Полгода, вычеркнутые из жизни! А ведь у него было столько планов: в институт на заочный хотел поступить — не всю же жизнь третьим механиком плавать. Да и с Настей хотелось развить отношения… А теперь… Все равно что в тюрьму попасть!
Эта мысль не давала ему покоя. А тут еще проклятая духота! Во двор выйти нельзя: на ночь Абдуллахи запирал двери всех трех комнат, в которых спали пленники. Костя встал, подошел к маленькому окошку, затянутому москитной сеткой. Здесь было чуть полегче дышать. Он выглянул из окошка. Четвертушка луны освещала крыши ближайших домов, кусок соседнего переулка. Нигде ничего не двигалось. В пиратском порту Босасо царила тишина.