– Я могу тебя сменить, если у тебя есть другие дела.
Он едва мог заговорить. Он должен был что–то сказать.
– Мэган...
Она покачала головой.
– Не было никаких условий, Адам. Я наконец поняла, что была несправедлива с тобой. Пыталась тебя изменить. – Она втянула губы и покачала головой. – Я поклялась, кем никогда не буду – женщиной, которая пыталась изменить мужчину. Ты подарил мне Коула. Я всегда буду любить тебя за это. Он твой сын. Каких бы отношений ты ни хотел, я поддержу это. – Она на секунду коснулась его руки.
Адам в шоке моргнул. Затем опустилась реальность. Она видела его таким, каким он был прошлой ночью.
И в этот раз она действительно отпускала его. Он развернулся и прошёл в дом, затем в свою спальню, где проверил свой телефон и обнаружил сообщение от агента по недвижимости. У него было предложение насчёт дома его родителей.
Перезвонив обратно своему агенту, он сказал ей принять предложение.
Ещё одна нить, привязывающая его к Рэйвенс Коув и к его прошлому, была разорвана.
Но он не почувствовал никакого облегчения.
***
Адам прошёлся по дому. Покупатели хотели оставить мебель, так что ему нужно было просто убрать личные вещи.
Его старая спальня была очищена от вещей, все его старые трофеи были упакованы. В любом случае, их никогда не было достаточно. Что бы ни делал Адам, ничего не могло стереть пятно его величайшего греха. Ничего не могло вернуть его родителям сына, которого они всегда хотели.
Он подумал о том, как Мэг отдалась ему прошлой ночью, чтобы расслабить его. Подумал обо всём, что она сделала для него. Без условий. Потому что заботилась.
Стоя там, чувствуя призраков старой трагедии и кружащие вокруг него печальные решения, он кое–что понял.
Мэган хотела его. Она вовсе не просила его меняться. Она просила его поделиться тем, кто он есть. Собирался ли он принять те же решения, что и его родители? Отказаться от настоящего, чтобы удержать боль прошлого?
Он был ошеломлён, осознав, что был настоящим трусом. О да, физически он был смел. Это было легко, он мог потерять только жизнь. И глубоко внутри, может быть, он думал, что если умрёт героической смертью, то родители полюбят его.
Но то, чего ему не хватало, так это эмоциональной смелости. Готовности рисковать своим сердцем.
Как этим утром, когда Мэган рассказала, что для секса не было никаких условий. Ему было легче уйти прочь, чем остаться и поговорить с ней. Понадобилась бы настоящая смелость, чтобы выяснить, заботиться ли она ещё о нём, увидев его настоящего.
Его желудок сжался от страха. Любить Мэган и Коула, быть частью их каждодневной жизни и надеяться на их любовь?