Она ведь наркоманка сюжетосложения! Да-да, наша героиня даже попыталась посмеяться над собой. Но трезвости рассудка хватило ненадолго, и снова ее мысли, будто голодные осы, закружились вокруг пиршественного, медового стола – интриги: Патрик Жерар или знал, или предполагал, что кто-то из потомков семьи Жерарди находится в Муляне, и хотел дать им понять, что он – знает. Было ли ему точно известно, кто он, тот человек? Неведомо. Может быть, потом узнал, уже после того, как задавал свой вопрос Жоффрею. Так или иначе, он волей-неволей спровоцировал того человека на убийство…
«Да ты опять? – в очередной раз попыталась осадить себя Алёна. – У тебя паранойя!»
И тут же забыла о суровом приговоре, вынесенном себе самой. Потому что вспомнила еще кое-какие детали.
Никаких повреждений на теле Патрика не было, сказал Жоффрей. А маленькая царапина, скажем, на руке… нуда, скорей всего, на кисти, на запястье. Или, может быть, на лице порез после бритья? Ничего такого, на что никто не обратил бы внимания, могло сыграть роковую роль, тоже не было? Алёне стоило огромного труда подавить желание немедленно позвонить Жоффрею и задать этот вопрос. Где-то она вычитала такую фразу: «После того как французы открыли для себя Достоевского, они считают всех русских немного сумасшедшими». После ее звонка Жоффрей будет считать сумасшедшими если не всех русских, то Алёну совершенно точно. А уж если она спросит, не находили ли рядом с телом кожаную перчатку… Нет уж, можно не сомневаться, что убийца тщательнейшим образом избавился от всех улик!
Убийца, улики… Алёна слегка ущипнула себя за руку – просто от злости на собственную одержимость. Ну куда она суется со своими досужими выдумками? Вот ведь как некстати случился острый приступ голода по какой-нибудь криминальной ситуации, которую она потом опишет в своем романчике! Ночами, во сне, она испытывает острые приступы голода совсем иного рода – по сердечному восторгу, по любви, которую можно было бы описать опять же в романчике. Но с тех пор, как из ее жизни исчез Игорь…
Так, лучше о голоде криминальном.
На самом деле вся причина воинствующих домыслов в том, что Алёна обнаружила дневник Николь Жерарди. Если бы не случайная находка, она никогда не узнала бы о существовании Патрика Жерара и не зацепилась за известие о его странной смерти. Но она узнала – и зацепилась…
Отдавая компьютерной хозяйке флешку, чтобы та записала для нее интервью с Филиппом Оноре, Алёна подумала: «Ладно, дневник… Но что в нем кроется такого, за что мог быть убит Патрик Жерар?»