– Кейкоку[21], – в голосе Дживса слышится укориз-на. – Полторы секунды отставания по трассе.
Матвей хлопает по бедру и чувствует укол: в тело впрыскивается коктейль из поливитаминов, полузапрещенных и запрещенных веществ, разработанный в одной из секретных лабораторий Федерации. Внутри вспухает огненная волна, горяча и разгоняя по жилам кровь, и он молнией срывается с места. На шестьдесят пять метров, самый длинный участок по открытой части зала, Матвей затрачивает меньше четырех секунд. Он оббегает одну из установок электролиза и уже видит впереди спины последней двойки боевиков, когда на четверть шага залезает в сферу действия датчиков движения. По залу прокатывается писк, не такой уж громкий, но для Матвея он звучит громче сирены воздушного оповещения. Время для него будто замедляется. Он видит, как медленно начинают поворачиваться охранники, делает шаг в сторону, уходя из сектора прямого обзора, и выходит на траекторию атаки. Еще со времен старшего Слейва боевики «Искр Единого» отличались профессионализмом. Дай этим двоим пару секунд – и дула автоматов изрыгнут очереди пуль в опасное своей непонятностью призрачное пятно, внезапно возникшее перед ними. Но он не дает им подобной роскоши. Синапсы еще только обмениваются сигналами, от одних нейронов к другим, ладони еще только-только крепче обхватывают оружие в предчувствии выстрела, а Матвей уже обрушивается на последних охранников зала. Кулак вминает в висок первого кевларовую пластину шлема вместе с височной костью. Инерция прыжка выносит Матвея за спину второго. Удар локтем в позвоночник, разворот, захват выгнувшегося от вспышки боли боевика, и мощь «Голиафа» прекращает агонию террориста так же быстро, как до того причинила страдания.
– Иппон[22].
Матвей позволил себе пять минут отдыха, прежде чем продолжить дело. После ураганной зачистки зала сердце стучало в бешеном темпе, так что пришлось вколоть дозу адреноблокатора. Отдышавшись, он подошел к ближайшему резервуару, достал двухсотграммовый, стального цвета брусок «Нергала» – смартмины, мощность которой была эквивалентна взрыву пятидесяти килограммов тротила. Аккуратно прикрепил намагниченной стороной к стене и активировал принимающее устройство. Брусков было меньше, чем емкостей, – всего десять, но совокупная мощность потенциального взрыва была такой, что особой роли это не играло.
Закончив устанавливать мины, он зашел в сеть комплекса и запустил первую из программ-лазутчиков, созданных Глебом за прошедшие сутки. На интелы, управляющие хранилищами, отправилась команда, обеспечивающая постепенное повышение давления до критических показателей. Одновременно центральный интелком начал получать данные не с датчиков резервуаров, а с их виртуальных копий, показывающих, что «в Багдаде все спокойно». Через пару часов цистерны с кислородом и водородом превратятся в настоящие гигантские бомбы, только и ждущие команды «фас».