Подал голос генерал Федин:
— Считаю, что нынешние власти, предвидя неизбежный крах созданной ими системы, обеспечивают собственный отход из страны и создание за рубежом правительства в изгнании. Поэтому и увозят деньги за рубеж. Осуществлять-то там свою деятельность они на что-то должны будут? Вот и используют и золотовалютный запас, и стабилизационный фонд.
Шлемов согласился:
— В словах уважаемого генерала, несомненно, есть логика. Возможно, он прав. Но углубляться в тему, отражающую состояние, а тем более что-то прогнозировать нам не стоит. Это вопрос сложный, неоднозначный, а главное, его обсуждать можно бесконечно. Основной вывод, который я хотел бы сделать, — экономика страны находится в полной зависимости от цен на нефть, а следовательно, в любой момент она может обрушиться, и тогда в стране наступит кризис.
Самаранов произнес:
— С этим ясно! — Он взглянул на Пегина: — Что у нас в политике, Родион Максимович?
Председатель партии ответил:
— Экономика, как и война, кстати, — продолжение политики. Это известно всем. Все беды экономики заложены в политических просчетах. Последний опрос населения показал резкое падение рейтинга правящей партии и рост популярности оппозиции. Другое дело, что в самой оппозиции нет единства, чем и пользуется власть. Революционная ситуация в стране сложилась окончательно. Народ готов к открытому неповиновению. Протестные настроения отмечены во всех регионах, включая Москву и Питер. Начало очередной реформы реально может взбудоражить население. Однако утверждать, что это выльется в бунт, я не могу. Общество раздроблено, угнетено, и нет сильного лидера, который повел бы его против власти.
Самаранов спросил:
— А ты с «Русью Великой» можешь поднять народ на мятеж?
— В отдельных регионах да! Но не более того.
— А более и не требуется. Выборы в парламент у нас через год. Готовь свою партию к акциям неповиновения.
— На это потребуются немалые средства.
— Они есть, и ты, Родион Максимович, их получишь. Давид Львович обеспечит поступление достаточно крупных средств на счета партии через свой банк. Ведь так, господин Костельский?
Лысый банкир кивнул:
— Так, Григорий Савельевич! Проводку денег я обеспечу!
— Хорошо! — проговорил Самаранов и обратился к Федину: — Каковы настроения в нашей славной армии, Петр Георгиевич?
Генерал-майор в отличие от других поднялся со своего места:
— Настроения, в общем, те же, что и во всем обществе. Офицеры недовольны мизерной зарплатой, отсутствием жилья, постоянным обливанием грязью Вооруженных сил в средствах массовой информации. Недовольство проявляется и в отношении высшего командования. Насколько мне известно, всеармейское офицерское собрание намерено выразить недоверие самому министру.