— И что же к чему?
— Вер? Тебе больше делать нечего? Ты зачем приехала и вызвала меня, развлечься? Посмеяться надо мной?
К чему твой допрос?
Владимир нервным движением разорвал пачку сигарет, закурил. Его нервно-взволнованное и немного обиженное состояние не осталось не замеченным девушкой, как ранее и его растерянность на КПП.
— Почему ты так агрессивно настроен против меня, Володя?
— Ну вот опять! Чего тебе надо?
— Ты обиделся, вот в чем дело, теперь я поняла.
— За что?
— За то, что я танцевала с другим, а не с тобой, но Гена пригласил меня первым, как же я могла ему отказать?
— Не в этом дело!
— А в чем?
— Нет, на самом деле, ты прекратишь допрос? Я не понимаю, чего ты добиваешься! Короче, если тебе есть что мне сказать, говори, а пустословить не надо! Лучше расстанемся, и встречайся ты со своим «хомутом». Лично я на танцы больше ни ногой!
— С «хомутом»? С каким еще «хомутом»?
Она не знала училищного жаргона.
— С танцором своим, Геной Крамаренко. А «хомутами» у нас называют старшин рот. Он же наверняка сказал тебе, что является старшиной учебной роты. Чуть ли не самим ротным, так?
— Да говорил что-то подобное, но я не обратила на это никакого внимания. Значит, таких, как Гена, вы «хомутами» называете? А почему, Володь?
— Это ты у него спроси! Он тебе все популярно объяснит. Так что ты имеешь мне сказать?
— В следующую субботу ты свободен?
— Хороший вопрос. Только на него и ответ можно получить в субботу, я не Крамаренко, это он образец исполнения воинского долга, а я и залететь могу. Но на дискотеке, при любом раскладе, ты меня не увидишь!
— Смотри, какой принципиальный! Гена, значит, образец, а ты что, нарушитель?
— Причем потенциальный! Такой, какой есть. Еще вопросы?
— А ты злопамятный, Володя!
— Нет! Это ротный у нас такой. Любимая его поговорка: «Я человек не злопамятный, но память у меня хорошая». И, вообще, может, о твоих качествах поговорим?
Меня-то уже со всех сторон обсудили, да еще в сравнении с этим козлом Крамаренко.
— Если хочешь, то и мои качества узнаешь. Зачем о них говорить? Но для этого нужно время.
Володя внимательно посмотрел на Веру. В ее глазах блестели смешинки и еще что-то неясное, но волнующее. Он спросил:
— Из всего сказанного тобой следует, что ты хочешь встречаться со мной?
— Какой же ты самоуверенный! Хочу. Мог бы сказать, не против… Хотя ты догадался правильно! Есть в тебе что-то, чего я в других раньше не замечала, и симпатичен ты мне, если быть откровенной до конца. Такие не способны на подлость, а это очень ценная и редкая черта характера.
— А как же Крамаренко?