– Что? Ты меня в чем-то обвиняешь? – Глаза Хоруженко метали молнии. Он вскочил и, сжав кулаки, двинулся в мою сторону, но путь ему тут же преградил Стершин.
– Олег Александрович, не стоит, – произнес он тихим и спокойным тоном, не предвещавшим тем не менее ничего хорошего.
Под взглядом начальника СБ Олег сник, обмяк и даже как-то стал ниже ростом.
– Разумеется, сама по себе должность, сколь бы привлекательной и заманчивой она ни была, вовсе не повод для убийства. В конце концов, это же не пост директора нефтяной компании. Но был у тебя и другой мотив. Дело в том, что Андрей просто физически не мог собрать в одиночку компромат на Петрова. Во-первых, потому, что, несмотря на свою должность, не владел всеми данными, а во-вторых, чего уж греха таить, теперь приходится признать: аналитические способности моего возлюбленного всегда были не на высоте. И тогда он привлек тебя, да, Олежка? Можешь не отвечать – вопрос риторический.
Но вот ведь незадача – использовал-то он тебя «втемную»: ни делиться кушем, ни брать с собой в новую компанию он не собирался.
И это, конечно, стало последней каплей, да? Ты простил ему то, что он совершенно незаслуженно занял место, которого ты заслуживаешь, но не сумел простить предательства! Воплоти Андрей свой план в действие, ты бы мало того что работы лишился, ты жизнью рисковал – все знают, насколько Сергей Павлович скор на расправу. А выяснить, кто именно помог Андрею собрать на него компромат, ему, с его-то возможностями, было бы нетрудно.
Баба Глаша могла прослушать оставленное Ангелиной сообщение и затем рассказать о нем тебе. А затем, смекнув что к чему, шантажировать тебя убийством все эти годы. Версия, согласись, весьма правдоподобная. Жаль только, построенная на одних догадках – ни единого доказательства в ее пользу у меня не было. И тогда я решила сыграть ва-банк. Помнишь анонимное письмо, которое ты получил пару дней назад?
Парень побледнел.
– Да-да, ты правильно все понял – его написала я. Напустив туману, я сообщила тебе, что мне все известно о ваших с бабой Глашей отношениях, упомянув шантаж, но не сказав о его поводе. Ох, как же ты засуетился, забегал! Запомни, Олежка, – назидательным тоном продолжила я, – становясь на преступный путь, никогда не теряй хладнокровия и присутствия духа! Иначе попадешь в расставленные для тебя сети. Как, в общем-то, и случилось, ведь ваш разговор с бабой Глашей, в ходе которого вы так и эдак обсуждаете возможные варианты действий, гадая, откуда таинственному «некто» известно о случившемся, записан. Мне особенно вот эта часть нравится.