Я уставилась на него, неуверенная в том, что чувствую. Прошлая ночь в клубе была нереальной. Здесь и сейчас, была я, живущая своей обычной жизнью. Видеть его в ней было странно. Не в своей тарелке — вот правильная фраза.
— Хочешь с ним познакомиться? — спросила я.
— Нет, я все еще не определилась, как я к нему отношусь. И думаю, познакомившись с ним, мои противоречивые чувства к нему только усилятся. Он очень привлекательный, правда? — Руби медленно оглядела его с ног до головы, задержавшись взглядом на его ногах, облаченных в джинсы, дольше, чем положено. У нее была слабость к мужским бедрам. Она была без ума от футболистов. Это немного странно для поэтессы, но с другой стороны я никогда не встречала кого-нибудь, кто бы до конца соответствовал какому-то одному определенному типу людей. У каждого были свои особенности.
Руби продолжала разглядывать его, как мясо в магазине.
— Может, не будешь разводиться с ним.
— Ты кажешься очень беспристрастной. До встречи.
Ее рука хватает мою.
— Подожди. Если ты останешься с ним, ты будешь по-прежнему работать на меня?
— Да. Я даже попытаюсь чаще приходить вовремя. Спокойно ночи, Руби.
Он стоял на тротуаре, руки засунуты в карманы джинсов. Смотреть на него было подобно нахождению на краю утеса. Тихий голосок в затылке нашептывал проклятые выводы, ну знаете, что вы, вероятно, можете полететь. Если не знаете, то представьте себе острые ощущения падения. Причина с другой стороны кричала про кровавое самоубийство.
В какой точно момент, вы можете решить, что сходите с ума?
— Эвелин.
Все остановилось. Если он когда-нибудь поймет, что делает со мной, когда произносит вот так мое имя, я погибла. Боже, я скучала по нему. Это так, будто отсутствует частичка меня. Но теперь он вернулся, и я не знаю, как мы приспособимся друг другу. Я даже не знаю, возможно ли это.
— Привет, — произнесла я.
— Ты выглядишь уставшей, — сказал он. — Я имею в виду, ты выглядишь хорошо, конечно. Но...
— Все в порядке, — я уставилась на тротуар и сделала глубокий вдох. — Был напряженный рабочий день.
— Так вот, где ты работаешь?
— Да.
Кафе Руби было тихим и пустым. В окнах мерцали китайские фонарики рядом с множеством проспектов, приклеенных к стеклу, рекламирующих всякую всячину. Вокруг нас светили уличные фонари.
— Выглядит мило. Послушай, мы не должны разговаривать прямо сейчас, — сказал он. — Я просто хочу проводить тебя домой.
Я скрестила руки на груди:
— Ты не обязан это делать.
— Для меня это не рутинная обязанность. Позволь мне проводить тебя домой, Эв. Пожалуйста.
Я кивнула и через секунду начала нерешительно шагать вниз по улице. Дэвид шел в ногу со мной. О чем говорить? Любая тема казалось неправильной. Открытая яма, полная острых копий, ожидала на каждом углу. Он продолжал искоса бросать на меня настороженные взгляды. Открывал рот, а затем закрывал его. Очевидно ситуация была отстойной для нас обоих. Я не могла заставить себя поговорить о ЛА. Прошлая ночь, казалась, более безопасной территорией. Погодите. Нет, это не так. Начать секс в переулке никогда не было умной идеей.