— Давай. Спрашивай меня все, что хочешь, — сказал он.
Он был недоволен. Сердито сведенные на переносице брови прекрасно мне это продемонстрировали. Не думаю, что когда-либо встречала такое выразительное лицо, как у Дэвида. Или, может быть, он просто полностью очаровал меня.
— Хорошо. Какой твой любимый цвет?
— Это не то, о чем тебе рассказывала твоя подруга, — он усмехнулся.
— Ты сказал, я могу спросить все, что хочу, и я хочу знать какой твой любимый цвет.
— Черный. И я знаю, что это на самом деле не цвет. Я пропускал много школьных занятий, но в тот день я был,— его язык двигался за щекой. — Что на счет твоего?
— Голубой, — я наблюдала, как он открыл дверцу духовки. Формы для выпечки с грохотом стукнули по решетке. — Какая твоя любимая песня?
— Мы охватим все основные моменты?
— Мы женаты. Думаю, это было бы замечательно. Мы вроде как пропустили большинство из «нужно-знать» вещей.
— Ладно, — уголок его рта приподнялся, и он послал мне взгляд, который говорил, что он согласен играть в «избегание». Появилась легкая улыбка.
— У меня много любимой музыки, — сказал он.— «Four Sticks» Led Zeppelin[18] в этом числе. Твоя — «Need You Now» Lady Antebellum[19], в исполнении человека, изображающего Элвиса. К сожалению.
— Да ладно. Я была нетрезвая. Это несправедливо.
— Но это правда.
— Может быть, — мне по-прежнему было жаль, что я не помнила этого. — Любимая книга?
— Я люблю комиксы. Типа «Посланник ада», «Проповедник».
Я наполнила рот содовой, пытаясь придумать гениальный вопрос. В моей голове появлялись только всякие явно банальные. Я ужасна при знакомствах. Видимо, все же хорошо, что мы пропустили эту часть.
— Стой, — сказал он. — А твоя?
— «Джейн Эйр». Что насчет любимого фильма?
— «Зловещие мертвецы-2». Твой?
— «Переступить черту».
— Тот про мужчину в черном? Прикольно. Хорошо, — он хлопнул в ладоши и потер их друг об друга.— Моя очередь. Расскажи что-нибудь ужасное. Что-то, в чем бы ты не призналась ни одной другой живой душе.
— О, есть кое-что, — ужасное, но по-хорошему. Почему я не придумала подобный вопрос?
Он усмехнулся, держа во рту горлышко бутылки с пивом, очень довольный собой.
— Дай мне подумать...
— Время ограничено.
— Нет ограничения времени, — я прищурилась, глядя на него.
— Есть, — сказал он. — Потому что так ты не сможешь постараться и придумать что-то полухреновое, чтобы рассказать мне. Ты должна рассказать первую ужасную вещь, которая пришла тебе в голову, и о которой ты не хочешь, чтобы кто-нибудь еще узнал. Это честно.
— Хорошо, — фыркнула я. — Я целовалась с девочкой по имени Аманда Харпер, когда мне было пятнадцать.