— Нужно поскорее заканчивать с этим, — Эмир громко чем‑то постучал о пол, — мне надоело среди этих людишек. Вы не представляете, как они меня раздражают!
— Помалкивай и играй свою роль, — выдохнул Тривон, кресло заскрипело, когда он подался вперед.
— A li barren tu, — недовольно произнес Бурон. — Тебе надоело жить, Эмир? Сколько раз повторять, оставь свои мысли при себе. Я не хочу выслушивать нытье. Нас здесь держит дело. Как только мы исполним приказ…
— Прекрати повторять. Ты сам уже достал, — брезгливо изрек Эмир. — Только и делаешь, что повторяешь про некую цель и приказ, хотя я не уверен, что их придумал не ты!
В библиотеке повисла гнетущая тишина, которую прервали быстрые шаги и хлопнувшая дверь.
— Зачем ты его раздражаешь? — вяло спросил Тривон. — Знаешь же, как Бурон реагирует.
— Хоть какое‑то развлечение, — ядовито прогоготал Эмир. — Меня на самом деле уже воротит от этих тупиц.
Тривон не ответил, просто встал и ушел из библиотеки, предоставив Эмиру наслаждаться собственным обществом в одиночестве. Как они думали.
Я узнала достаточно, чтобы прямо из библиотеки направиться прямиком к князю и все ему рассказать, как только последний из мужчин уйдет. Эмир, тем временем, вовсе не собирался предоставлять мне такую возможность. Мужчина неторопливо расхаживал по библиотеке, пиная ногами стулья и шкафы. Пару раз он мелькнул в поле зрения, но сам меня не заметил.
Удивительно, как их могли принять за людей?! Я без труда поняла, что передо мной легард. Пожив среди этого народа, сложно спутать одного из оборотней с человеком. Дело не во внешнем облике, родство с людьми явно проявилось в легардах, но есть некоторые черты.
Однажды, Клант предложил мне перечислить пять явных признаков, что передо мной легард. Я долго думала, вспоминала. И назвала только три: рост, нечеловеческую гибкость и силу. Киашьяр посмеялся и напомнил про то, что я вижу, но не замечаю: особую ауру, окружающую каждого из оборотней, чем‑то похожую на едва уплотненный воздух; другую линию роста волос на затылке и висках, цвет глаз. Маги подмечали еще неяркое свечение и еле заметный силовой импульс.
Беззвучно усмехнувшись, я решила пока не говорить князю, а выяснить все детали самостоятельно.
В импровизированной засаде пришлось просидеть еще несколько минут, прежде чем Эмир таки удалился, щелчком пальцев погасив лампы. Я сдержала тяжелый вздох, дождалась, чтобы в коридоре затихли шаги, посидела еще немного, опасаясь появления ненужных мне свидетелей, и выбралась из укрытия, трясущимися от предвкушения руками прижимая к груди разлохмаченный том.