Еще в обеденное время его кузен, виконт Эжен де Мортмар, появился на пороге комнаты де Голля, которую он снимал в доме портного Беранже на улице Святого Доменика, недалеко от Гревской площади.
— Она зовет, — сказал кузен. — Ты ведь выручишь меня?
Сие означало: любовница де Мортмара назначила ему этой ночью свидание, и кузен нуждается в вооруженном спутнике, который будет ждать его возле дома прелестницы часа полтора или два. Возможно, намного меньше — если снотворное зелье не подействует и любовнику придется удирать от яростного супруга.
— Ты всегда можешь на меня рассчитывать, — ответил Анри.
А что еще он мог сказать? Обязанность родственника и друга — стоять на часах, положив руку на эфес шпаги. Мало ли какую пакость затеет рогатый муж? Будь красавица графиней, можно было бы ждать нападения убийц с кинжалами. А супруг буржуазки скорее уж подговорит плечистых приказчиков из своей лавки, и они так отделают любовника палками, что полгода в постели проваляется…
Так что следовало вечером зайти домой и надеть поверх кожаного колета стальную кирасу, а поверх кирасы — длинный и плотный темный плащ, да прицепить к поясу длинный кинжал, да еще отстегнуть от шляпы панаш из дорогих перьев, оставив его дома вместе с золотой пряжкой. Было еще одно дело — как следует надушить платок. Аристократ, оказавшийся на грязной парижской улице, лишь тем и спасался, что прижимал к носу платок, чтобы перебить вонь, идущую от середины мостовой. Улицы столицы мостили с таким расчетом, чтобы вся грязь стекала в середину, образуя что-то вроде сточных канав.
Связь Эжена с хорошенькой буржуазкой уже начала беспокоить Анри — она почему-то необъяснимо затягивалась. Как будто мало в Париже дам и девиц! Как будто нельзя найти себе подругу при дворе! Подругу знатную, связь с которой послужит к чести молодого дворянина.
Невольно вспомнилась герцогиня де Шеврёз. За ней тянулся хвост из любовников длиной, пожалуй, в пару лье! Красотка Мари Эме — а герцогиня была удивительно красива — не пропускала ни одного милого приключения. Вот бы такую красавицу и найти де Мортмару. Такую, да не совсем. Шевретта, как ее прозвал кардинал Ришелье, умудрялась втравливать всех своих любовников в политические интриги, кое-кому ее шалости даже стоили головы. Анри пришла в голову скандальная история с графом да Шале, имевшим несчастье влюбиться в герцогиню. Кончил граф плохо…[3] Бр-р! — де Голль невольно передернул плечами. Но есть же, в конце концов, дамы, которых не обуял бес политики… со столь же тонкими талиями и быстрыми лукавыми глазами?..