Если бы Катрин узнала, что де Голль завел себе подругу где-то в городе, как сделал это его друг де Мортмар (госпожа де Мортмар очень была этим огорчена и не раз жаловалась на сына), она бы отнеслась к этому спокойно. Незримая подруга словно бы не существует. Но сейчас рядом с лейтенантом стояла яркая женщина, от природы кудрявая (это Катрин поняла сразу), прекрасно одетая и ведущая себя с Анри так, как если бы они были новобрачными! Возраст незнакомки Катрин тоже определила верно — за тридцать. Очень опасный возраст, в котором у женщины есть все — ее еще не покинули красота и стройность, уже имеется любовный опыт, в семейной жизни полная определенность, а желания полностью созрели, и бояться нечего.
Это означало, что впереди у де Голля долгие и приятные амурные отношения.
Катрин и не подозревала, что может вдруг, ни с того ни с сего, приревновать. Хуже того, она не знала про себя, что именно ревность подскажет ей, как побороться за любовь де Голля. Странным образом раньше ей эта любовь не слишком была нужна, а вот теперь вдруг потребовалась!
Подойдя к постели маркизы де Рамбуйе, Катрин заговорила куда громче, чем полагается хорошо воспитанной девице, тем более — придворной девице, чей шепот должен был напоминать шелест и при том звучать внятно. Катрин желала привлечь к себе внимание лейтенанта, а точнее, отвлечь его от наглой дамы в оранжевом платье и одержать над ней победу.
Услышав этот звонкий голос, Анри резко обернулся. Мысленно проклиная графиню, он попытался отстранить ее — не тут-то было! Англичанка словно приклеилась к нему.
А в это время аббат де Гонди вдруг почувствовал себя актером, который вынужден молча подпирать декорации. Спор, в котором он блистал, угас, и другие персоны завладели вниманием всего салона. Это было недопустимо, но одновременно имелся верный способ заставить всех замолчать и внимательно слушать себя. Им де Гонди не преминул воспользоваться.
Он подошел к несчастной де Комбале и поклонился.
— Что новенького случилось в Пале-Кардиналь, мадам? — вызывающе громко спросил он. Ближайшие к ним гости тут же прекратили беседу и уставились на наглеца.
— Все по-прежнему, месье, — быстро ответила вместо Мари-Мадлен госпожа де Сабле. Она догадалась, что этот неприятный господин сейчас пойдет в атаку на ее старшую подругу.
— Неужели? А как здоровье его преосвященства?
И на этот вопрос также дала достойный ответ госпожа де Сабле.
— Миледи, прошу вас: дайте мне пройти! — меж тем шипел де Голль, пытаясь стряхнуть с себя англичанку.
— В чем дело, Анри? — преспокойно мурлыкнула Люси и прихватила пальчиками его локон.