— Но сейчас в пропаже обвиняют мадам де Комбале! Я ей многим обязан…
— Чем же вы можете быть ей обязаны?
— Она по просьбе моей матушки просила его преосвященство взять меня на службу.
— Ах, да, в самом деле… — Взгляд «серого кардинала» потускнел, но голос твердости не убавил. — Я к вам очень хорошо отношусь, сын мой, и советую не тратить время на этого кота. Ведь может выясниться, что мадам де Комбале обвиняют не напрасно. И в каком вы тогда окажетесь положении? Из-за вас начнется ссора между его преосвященством и госпожой племянницей. Подумайте о своей карьере.
— Я уверен, что госпожа де Комбале не виновата, святой отец! — Анри, чувствуя, что отец Жозеф начал колебаться, поспешил закончить свою мысль. — А искать кота можно попросить того самого свидетеля. Если он найдет пропажу, его преосвященство, думаю, окажется щедр, как всегда. Ну а если нет… что ж, значит, так было угодно Господу.
Теперь взгляд «серого кардинала» явно потеплел, в нем проявился живой интерес.
— И кто же он таков, ваш свидетель?
— Это молодой человек, дворянин, он служит в роте капитана дез Эссара. Месье д’Артаньян, так его зовут, случайно прогуливался по Зеленой улице, на которую выходит стройка кардинальского театра, и видел двоих злоумышленников. Они выбрались со стройки, и у них был мешок, откуда неслись кошачьи вопли…
— М-да, это меняет дело. — Капуцин задумчиво подергал себя за длинный нос. — Что ж, если вам удастся каким-либо образом склонить королевского мушкетера послужить во благо его преосвященству… В чем я лично сильно сомневаюсь!
— О, святой отец! — воодушевился Анри. — Конечно, он согласится!..
— С чего бы?
— Он в некотором роде мой должник.
— Вот даже как?! Не просветите — почему?.. Впрочем, можете не рассказывать — это ваше личное дело.
— Я немедленно отправлюсь к нему, святой отец, и приведу его к вам!
— Благословляю тебя, сын мой!..
* * *
Окрыленный неожиданной поддержкой «серого кардинала», де Голль помчался на поиски д’Артаньяна. Начал он, разумеется, с кордегардии при Лувре, ибо рота господина дез Эссара занималась исключительно охраной королевского дворца, в то время как мушкетеры господина де Тревиля являлись «гвардией вне Лувра» и должны были сопровождать короля в его поездках и прогулках.
От Пале-Кардиналь до королевского дворца ходу было минут десять, поэтому де Голль решил не брать коня, а прогуляться пешком — благо погода стояла почти совсем весенняя, пригревало солнышко, и снег уже весь растаял, обнажив, правда, подмерзшие за зиму мусор и экскременты лошадей и собак. Из-за этого обстоятельства прогулку никак нельзя было назвать приятной, но Анри, воодушевленный мыслью о задуманном им благородном деле очищения доброго имени мадам де Комбале, не замечал этих досадных мелочей. Наверное, поэтому он не заметил и невысокого молодого человека в дорожном кожаном колете и сапогах, в низко надвинутой на глаза шляпе, который по странному совпадению двигался позади лейтенанта точно в том же направлении.