…Но вот еще что окончательно убедило меня в том, что иконка Казанской в церковном музее — та самая «партизанская Заступница». Мне вспомнились слова Ивана Федоровича, сказанные им в том разговоре, в избе бабы Нади: «А знаешь, Николаич, она и впрямь какая-то чудодейная, Казанская эта, — не проявляется!». Отец не понял: «Как это — не проявляется?». Предсельсовета усмехнулся и пояснил: «Перед тем как наш отряд расформировали — кого по домам, кого в действующую армию, решили мы на память снимок сделать. Армейский фотограф нас и „чикнул“. А у Надежды-то в руках как раз наша Заступница была. Потом нам дали несколько фотографий: все стоим как живые, все хорошо вышли, а вместо лика Божией Матери — пустой квадратик. На всех фотках, веришь ли! Фотограф говорил: „Сам, дескать, не понимаю, как так получилось, несколько раз проявлял, а икону вашу будто кто-то то ли резинкой стирает, то ли смывает раствором каким. Не проявляется!“».
И я, и все мои московские гости запечатлели Казанскую своими фотоаппаратами, причем не только «мыльницами», но и «никонами», и другой могучей техникой. И освещение было почти идеальное. Но ни у одного из нас этот снимок не получился! Даже у знаменитого московского фоторепортера на снимке виден лишь раскрашенный самодельный оклад. Внутри же него — желтовато-белая пустота… Не желает партизанская Божия Матерь повторять свой лик на мертвой фотобумаге!
Но не это главное. Теперь, через десятилетия, эта икона, поистине народная, крестьянская, защищавшая своим Святым Покровом людей, вставших на битву против захватчиков-иноземцев, снова в храме. В воинском. И воины наших дней обращаются к Ней с молитвами о защите…