Значит, они прилетели? Она обернулась к спутнику, назвавшемуся Андреем. Тот, словно прочитав ее мысли, кивнул:
— Прилетели.
Им не пришлось идти по летному полю. Машина подъехала чуть ли не к самому трапу — легкой складной лесенке, которую спустил вниз Андрей. По всему было видно, что он действительно очень спешит. И, похоже, все — и сам Андрей, и экипаж самолета, и водитель джипа выполняли чье-то распоряжение.
Но куда им надо было успеть? И кому она могла понадобиться? — терялась в догадках Светлана. Впрочем, недолго.
Джип проехал по аккуратному поселку и остановился возле небольшого, но очень уютного на вид здания. И когда они вошли в вестибюль, Светлана сразу догадалась, что это клиника. Наверное, частная.
Молоденькая чернокожая медсестра поспешила им навстречу и провела в палату. Рядом с единственной кроватью, на которой лежал маленький, худенький человек, опутанный присосками, проводами и капельницами, сидел... Нет, поняла Светлана, она не ошиблась. Рядом с кроватью, держа за руку чернокожего старичка, сидел Максим. По другую сторону — пожилая, но все еще красивая женщина с пепельно-седыми волосами и мужчина... С такими же, как у Максима, резкими чертами лица, но с мягкими добрыми глазами. Они одновременно кивнули Светлане, и она кивнула им, здороваясь. Максим обернулся и тоже кивнул ей, но с каким-то отсутствующим видом. Андрей довел Светлану до кровати и поставил стул, на который она села также без каких бы то ни было вопросов, как она все делала до сих пор. Максим, склонившись к лежавшему старику, что-то негромко проговорил ему на ухо на незнакомом певучем языке.
«Оказывается, он знает местный диалект, — удивилась Светлана. — Надо же! Как интересно». Но слово «интересно» не передавало того, что она переживала в эту минуту. Сердце ее вдруг забилось. Стало как-то тревожно и странно... Потому что лежавший на кровати старик медленно-медленно открыл глаза и посмотрел прямо на нее так, словно заглядывал ей в самую душу.
Легкие мысли, как голуби, вспорхнули и разлетелись в стороны. И погибшие родители, и долгие походы в лес с Еленой Васильевной, их вечера вдвоем, и то, как она сидела в пустом зале и смотрела репетиции спектаклей, а потом засыпала прямо в жестком неудобном кресле. Воспоминания о том, как они с бабушкой рассматривали репродукции, как она рисовала, рисовала и рисовала... последние дни перед отъездом... Потом вдруг она вспомнила Тон Тоныча. И ей стало грустно, и мягкая боль сжала сердце.
Светлана встряхнула головой, словно приходила в себя от легкого сна, и огляделась недоуменно: «Где это я? Как попала сюда?»