присматривать за Флином, пока тебя нет. Как тебе кажется?
Эрик долго-долго смотрит на меня и отвечает:
- Ты уверена, детка?
- Да, верзила, уверена.
Мы еще долго лежим в постели, обнявшись, и болтаем, пока внезапно дверь в
комнату не распахивается.
Прощай, уединение!
С хмурым лицом появляется Флин. Он не удивлен, увидев меня, и я полагаю, что
Эрик уже сказал ему, что я здесь. Не глядя на меня, он подходит к кровати.
- Дядя, звонит твой мобильник.
Эрик выпускает меня из объятий, поднимается с кровати и подходит к окну, чтобы
поговорить. Флин упорно игнорирует мое присутствие, но я, несмотря ни на что, намерена
наладить с ним отношения.
- Привет, Флин! Какой ты сегодня красивый.
Ребенок смотрит на меня. О, да! Он внимательно изучает своими раскосыми
глазами мое лицо и бросает:
- У тебя на голове вороны свили гнездо.
И, не произнеся больше ни слова, он разворачивается и уходит.
Вот так китайчонок! Ой, нет! Кореенемец.
Убедившись, что парнишка – крепкий орешек, я встаю, иду в ванную и смотрю на
себя в зеркало. У меня, и правда, на голове воронье гнездо. Вчера мои волосы промокли,
поэтому сегодня они и не прямые, и не вьющиеся, а просто какое-то новое слово в
парикмахерском искусстве.
Эрик заходит в ванную комнату, обнимает меня сзади и, наблюдая за мной в
зеркало, кладет подбородок мне на макушку.
- Детка, надо одеваться. Нас уже ждут.
- Ждут? – удивленно спрашиваю я. – Кто нас ждет?
Но Эрик не отвечает и перед тем, как уйти, снова целует меня в макушку.
- Я жду тебя в гостиной. Поторопись.
Оставшись одна в ванной, я смотрюсь в зеркало. Ох уж этот Эрик и его секретики!
Наконец, я решаю принять душ. Снова зайдя в спальню, я улыбаюсь при виде своих сухих
джинсов и рубашки, которые Эрик оставил на кровати. Как же это приятно! Одевшись, я
собираю свою гриву в высокий хвост, и, когда я захожу в гостиную, Эрик поднимается и
подает мне какое-то синее пальто. Оно не мое, но подходит мне по размеру.
- Твое пальто еще не высохло. Надень это. Пойдем…
Я собираюсь спросить, куда мы направляемся, но тут появляется Флин, уже одетый
в шапку, пальто и перчатки. Поэтому я даже не открываю рот, чтобы поинтересоваться
тайной синего пальто, и позволяю Эрику вести себя за руку в гараж. Мы втроем садимся в
«Мицубиси» и отправляемся в путь. Проезжая мимо мусорных контейнеров, я с
любопытством смотрю в их сторону и вижу там, на улице собаку, лежащую на снегу. Мне
становится ее жалко. Бедняжка, как же ей, наверное, холодно!
Звучит радио, но я, к своему неудовольствию, не знаю ни эти немецкие песни, ни