— А что, если дело в волосах? — не унималась Стэйси, подцепив мой локон.
— Я сама не знаю, в чем дело, и почему именно ко мне они…, — я отошла от сумасшедшей блондинки и пригладила волосы, — … приставали.
Что угодно, но не из-за шевелюры те парни уделяли мне столь огромное внимание. Разве кого-нибудь привлекают волосы, выкрашенные в дешевый черный цвет? Нет. Ладно, сейчас они не совсем угольного оттенка — краска немного смылась, но это ничего не меняет.
Я повернулась к кабинету и заспешила к двери, когда Стэйси вновь открыла рот, понимающе закивав.
— А-а-а, все понятно. Это из-за запаха. Парни любят некурящих девушек, а от меня постоянно прет табачным дымом, — верещала она, следуя по пятам. — Все, с сегодняшнего дня бросаю курить.
Я вошла в аудиторию, и помимо Стэйси стали болтать еще несколько человек, причем громко. Мой мозг готов был взорваться. Блондинка подошла ко мне и близко наклонилась.
— Скажи, от меня не пахнет сигаретами? — ее дыхание угодило мне в щеку, и, не зная заранее того, благоухало от нее или — нет, я вовремя перестала дышать.
Нет, я не только из-за этого прекратила вбирать в легкие кислород. Мое дыхание буквально оборвалось, когда уловила в одном классе две знакомые фигуры — Самюэля и Каса. Особо удивляться было нечему, ведь я знала, что у нас совместный урок, просто новенькие выглядели не так, как обычно. Их лица были в ссадинах и синяках. Под глазом Каса пролегало темно-бардовое пятно, губа была разбита, а вид — такой, словно он готов кого-то убить. Самюэль же наоборот пребывал в хорошем настроении, хоть и его прекрасная физиономия была раскрашена мелкими царапинами. Парни сверлили друг друга гневными взглядами, а когда переключились на меня, я застыла. Вместе с ними повернулись все ребята — их удивленные лица не предвещали ничего хорошего. Стэйси ткнула меня в бок, открыв рот.
— Вау. Думаю, красавчикам сегодня будет не до меня.
Девчонки на первой парте уставились на меня и стали шептаться друг с другом да так, что я услышала их разговор в мгновенно повисшей тишине.
— Это она?
— Да, та новенькая, помнишь?
Незнакомка с рыжими волосами собрала брови на переносице.
— И что в ней особенного?
Подруга девушки (по видимости) сунула карандаш в нереально-жирные губы и сморщилась.
— Сама не знаю.
Я думала, что грохот моего сердца слышен каждому. О чем они говорили? И причем тут я? Обсуждать могли все что угодно, начиная от моих волос, заканчивая тем, где я пробыла семь лет. Я сглотнула. Стоп. Разве одноклассники могут узнать, что я была в психушке? Неужто ли информация о съехавшей с катушек девчонке распространилась и в Маунтин-Вью?