На маленьком мониторе, вделанном в стену каюты, молодой человек пожал руку хозяйке студии и улыбнулся в камеру.
— Давно вы у нас не появлялись, мистер Курвело, — сказала ведущая. — Спасибо, что заглянули.
— Я рад, Моника. — Молодой человек кивнул так, словно его поймали на горячем. — Рад вернуться.
— Итак, у меня появился шанс сыграть в новую игру, и, должна сказать, это совсем не похоже на вашу предыдущую работу.
— Да, — коротко отозвался мужчина и сжал челюсти.
— Возникли некоторые противоречия. — Улыбка ведущей стала чуть жестче. — Не желаете об этом поговорить?
Хэвлок физически не мог вжаться в подушки кресла, но внутренне дернулся.
— Послушайте, Моника, — отвечал человек в уродливом костюме, — мы здесь рассматриваем последствия убийства. Все смотрят на часть первую, а о том, что из этого выйдет, не думают.
У Хэвлока запищал ручной терминал. Он приглушил передачу и вышел на связь.
— Хэвлок, — сказал Мартри, — мне нужно, чтобы ты ответил на звонок.
Он говорил спокойно, с полным самообладанием. У Хэвлока сорвалось дыхание. Голос начальника предвещал неприятности, и в сознании первым возникло самое страшное. «Росинант» с Джимом Холденом, посредником ООН, через десять часов должен был начать торможение. Почти добрался. Если с ним что-то случилось…
— Внизу что-то случилось, — продолжил Мартри. — У меня на связи Касси, и было бы хорошо, если б ты не дал ей сорваться, пока я говорю с капитаном.
— Так плохо?
— Да. Выходи на связь. И поспокойнее с ней. Сможешь?
— Конечно, босс, — ответил Хэвлок. — Я холоден, как ноябрь, и нежен, как китайский шелк.
— Умница.
Картинка на долю секунды застыла, а потом с экрана на него взглянула Касси. Они полтора года провели вместе на корабле. В одной команде. Были если не близкими друзьями, то приятелями. Хэвлок слышал, что она крутила роман с Араго, а потом они разошлись. Он считал ее другом — если вообще о ней вспоминал.
Лицо на экране было цвета пепла. Под глазами залегли красные круги.
— Касси, — начал Хэвлок, включив интонации, заученные на курсах по переговорам об освобождении заложников. Он посещал их после волнений на Церере. — Говорят, у вас там крутовато?
Хохот Касси сотряс камеру, изображение закачалось, как при землетрясении. Она отвела глаза и снова повернулась к нему.
— Они пропали, — сказала она, в паузе метнула взгляд куда-то в сторону — может быть, в поиске новых слов. — Они пропали.
— Так-так, — сказал Хэвлок. В голове теснились сотни вопросов: «Что случилось?», «Кто пропал?», «Что там такое?», Но Мартри не просил его ничего выяснять, а Касси нуждалась отнюдь не в допросчике.