Блестящие оценки лишь добавили ему проблем в общении с товарищами. Гнея, самого близкого его приятеля, тоже выводило из себя то, что Ричард не дает сдачи.
— Когда-нибудь я сровняю счет, — пообещал однажды Ворацек.
Так оно и вышло.
Настало время, и начались конкурсные экзамены в Академию. Юноши, словно выпущенные меткой рукой дротики, устремились туда, куда нацеливали их родители всю жизнь. Туда, где был шанс стать полноправными членами военной элиты.
Шесть дней продолжались изнурительные тесты. Одни выявляли уровень физической и психологической подготовки претендентов. Другие — общую эрудицию и способность принимать решения. Все знали: здесь с Ричардом никому не тягаться. И вдруг, ко всеобщему удивлению, оказалось, что Майкл идет почти вровень с ним.
И вот, на последнем экзамене, сдав свою работу, Ричард спокойно заявил, что нарочно давал неправильные ответы. Почему? Да потому, что кое-кто списал у него часть ответов. Есть ли возможность протестировать его заново, изолировав от остальных?
Компьютерный анализ выявил подозрительное сходство ответов Ворацека и Майкла Ди. Ричарда допустили к переэкзаменовке. И он получил самый высокий балл за всю историю Академии.
Майкл, хотевший добиться всего без труда, просчитался. Мечты его рухнули, словно замки, возведенные на песке.
Он понимал, что сам во всем виноват. И все-таки его извращенный ум возлагал часть вины и на Ричарда. А при взгляде соответствующим углом виноватым вообще становился Ворацек.
Случай этот стал в жизни Майкла Ди переломным. С тех пор он начал обманывать сам себя. Последний оплот реальности рухнул, и его понесло по течению. Теперь он жил в своем обособленном мирке, связанный со всей остальной вселенной узами лжи и ненависти. Майкл заковал себя в цепи столь незаметные, что сам порой не мог их обнаружить.
Отброшенный назад, он пошел по другому пути, вступив на то поприще, где ценность человека определялась его способностью преображать реальность. Он стал журналистом.
Голосети, ставшие для сильных мира сего главным средством воздействия на умы, еще за много лет до этого оставили всякие попытки передавать объективную информацию. Когда Майкл занялся этим ремеслом, драматический поворот событий был необходимой приманкой для зрителей. Чем обильнее лилась в репортаже кровь, тем охотнее его смотрели.
Майкл хотел работать независимо. Многие годы он провел в упорной борьбе. А потом разразилась Улантская война.
Он проявил редкостный дар оказываться в нужном месте в нужный момент. Он интереснее всех освещал события. Коллеги его снимали катастрофу за катастрофой, следя за молниеносным наступлением улантидов во внутренних мирах. Майкл же выискивал светлые моменты, восхищаясь крошечными победами и конкретными примерами героизма. И в результате проложил себе путь наверх.