После такого исторического обзора г-жа де Грамадэк предложила мне позвать Анну-Клод в приземную. Но я отклонила ее предложение. Я не хотела встретиться лицом к лицу с этой молодой особой прежде, чем не приму определенного решения на ее счет. За отсутствием г-на де Морамбера мне хотелось бы посоветоваться с г-ном президентом де Рувилем. Он был в состоянии дать хороший совет. Если г-н лейтенант полиции сможет разыскать мать этой девушки, мы ей охотно возвратим ее, потому что г-жа де Грамадэк лишена возможности держать ее дольше в монастыре. Устав Вандмона противится этому, потому что Анна-Клод достигла выпускного возраста. Тем более г-жа де Грамадэк не могла оставить ее у себя послушницей. Это значило бы подвергнуться риску сделать из нее плохую монахиню. Г-жа де Грамадэк, почувствовав, что в настоящую минуту я не хочу ничего говорить об этой внезапной племяннице, предложила мне показать, ее так, чтобы я оставалась незамеченной. Для этой цели она повела меня через коридоры к окну, которое выходило в сад. Он был очень красив, этот сад, со своими длинными аллеями, ведущими к маленьким молитвенным алтарям, и удлиненной площадкой для игр. Был, действительно, час отдыха, и ученицы рассыпались по всему саду. Одни играли, другие разговаривали, третьи прогуливались — по трое, потому что было запрещено составлять дружеские пары. Весь этот маленький мирок представлял чрезвычайно приятное зрелище. Было там и несколько монахинь, тесно окруженных детьми. Мадам де Грамадэк некоторое время искала Анну-Клод де Фреваль. Наконец она показала мне ее в центральной аллее. Анна-Клод шла между двумя своими подругами, обняв их за талию. Это были девица де Виллабон и девица де Керик, обе безупречного поведения и весьма уважаемых фамилий. Дойдя до конца аллеи, они повернулись, и, так как шли теперь прямо на нас, я имела возможность не торопясь рассмотреть эту неожиданную племянницу, которою нас наградил г-н де Шомюзи. У нее действительно была тонкая талия и очень приятное лицо. В ее манере держаться сквозило то достоинство, о котором упоминала г-жа де Грамадэк. Глаза казались прекрасными, а волосы великолепными. Если бы переменить ее форменную одежду на модное платье, эта крошка всюду бы имела успех. Она действительно производила очень милое впечатление и располагала в свою пользу. Но что прячется под этой внешностью и что может обнаружиться за всеми этими видимостями? У женщин так много обманчивого. У девушек тоже. Сердце человеческое полно стольких неожиданностей. Правда, Анна-Клод де Фреваль нежна, терпелива, покорна, очень неглупа, но что мы знаем о ее сердце, о ее душе? Я не могла не вздрогнуть при мысли, что в жилах этой девушки течет слишком горячая кровь г-на де Шомюзи, то есть распутника и гуляки, который всю свою жизнь занимался только любовью, самой низменной и таящей в себе самую позорную страсть Кто может поручиться, что она не унаследовала этого гибельного темперамента и что она, наконец, взяла его только от своего отца? Если половиной того, что у нее есть, девушка обязана г-ну де Шомюзи, то кому она обязана другой половиной? Не примешала ли она к этой опасной крови какую-нибудь другую, более опасную кровь, берущую свое начало из самых нечистых источников? Не было ли это дитя зачато в самых низких плотских наслаждениях? Что несет она в себе из такого мрачного наследства? Таковы были мысли, мой дорогой Вердло, которым я предавалась, покинув монастырь Вандмон, и Вы согласитесь, что они не были неуместными по отношению к тому прекрасному подарку, которым нас наградили. Я знаю, что во многих семьях бывают подобные затруднения, и вопросы, связанные с этой маленькой Фреваль, так же трудно разрешимы, как и те, которые предлагает бедной г-же Грамадэк ее двоюродный брат, о котором она мне говорила и к которому, кончая беседу, она отнеслась с осуждением. По ее речам я могла заметить, что этот молодой человек находится на дороге виселицы и колеса. Будьте же здоровы и не сомневайтесь в том, что я уже счастлива тем, что имею честь пребывать Вашей преданной сестрой