Подобрав полы мантии, патриарх поднялся со стула, отвесил мне прощальный поклон и засеменил прочь, к выходу.
— Нет, постойте!
Патриарх замер и обернулся ко мне. Надо признать, первосвятителю довольно быстро удалось овладеть собой: сказалась многолетняя церковная выучка. Лицо Его Святейшества вновь было благостным и бесстрастным, но посох в его руке напряженно подрагивал.
С такими кадрами, как мы с Мефодием, просвещенную теократию в России строить рано, подумал я. Не дозрели мы. Пускай он остается при своем гипсовом Храме, а я, так и быть, при своем бассейнчике «Москва» в масштабе 1:10. Каждому — свой фальшак.
— Раз уж вы еще тут, — сказал я, — дайте-ка мне справку насчет румын: православные они или как? То есть, допустим, и патриарх у них свой имеется? А то у меня, знаете, через час встреча с их президентом Траяном Хлебореску. Надо же, блин, хоть о чем-то с ним разговаривать.
— Есть шикарный анекдот, Ионе, — говорит мне Вася Мунтяну. Его телекамера зачехлена и до поры упрятана в коробку. — Короче, два киллера стоят в подъезде и ждут того, кого им заказали. А его все нет. Один другому и говорит: «Слушай, я уже начинаю волноваться. Не случилось ли с нашим парнем чего-то плохого?»
Из вежливости я смеюсь, хотя мне не до смеха. Старинный Васин анекдот — точь-в-точь про меня.
Свидание двух президентов опять перенесли, теперь на 19.10, и никто уже ни в чем не уверен. То ли встреча будет, то ли уже нет. Бугаи в очках-«хамелеонах» из охраны господина Хлебореску по двое слоняются по кремлевскому двору и бранят «этих русских» почти в полный голос. Ругательства употребляются самые сильные — достается президенту Кораблеву и всем его родным до третьего колена. Хорошо, что русские секьюрити не владеют трансильванским диалектом, иначе две спецслужбы наверняка бы уже передрались.
По неофициальной версии, мероприятие отодвинули из-за срочных телефонных переговоров президента России Кораблева с президентом США Квамом. Ребята из Си-Эн-Эн, рассказывает мне Вася, ходят, скалят зубы и распускают слухи о том, что, дескать, русский назвал американца обезьяной, а американец русского — койотом. Ведущий со второго российского канала, понятно, спорит с янки, но не очень горячо: больше по службе, чем по велению сердца.
Мунтяну уверен, что дыма без огня не бывает, однако насчет «обезьяны» сильно сомневается. Президент Кораблев, замечает он, обычно вежливый и веселый, и какого черта ему Квама обзывать? Не говоря о том, что новый президент США похож не на примата, а уж, скорее, на кузнечика: большая голова и тонкие лапки.