Диана, в полном отчаянии напоминающая мне о моѐм контракте и пытающаяся
дозвониться в Модел Сити. Затем она, с отвращением объясняющая, какая куча денег вложена в
эти съѐмки и во сколько им обойдѐтся моѐ "глупое, эгоистичное, инфантильное и
непрофессиональное отношение".
Эрик, убедительно рассказывающий мне, что тысячи девушек сквозь огонь и воду бы
прошли ради возможности принять участие в этих съѐмках, и уверяющий, что это "настоящее
искусство", иначе он не втянул бы меня в это дело. Я, соглашающаяся с каждым словом. Обидно,
что видение Рудольфом "искусства" совпадает с моим представлением о "тошнотворном". В
худшем смысле.
Рудольф, разъярѐнной фурией влетающий обратно, увидев меня всѐ ещѐ в халате,
угрожающий подать в суд на Модел Сити и меня в частности, орущий, что он проследит, чтобы я
больше никогда не смогла получить работу в этой области. Ведь я всего лишь модель. Я должна
делать, что велено. Без фотографа модель – ничто. Он не позволит разрушить весь его рабочий
график только из-за того, что тупая девчонка не слушала, когда ей объясняли концепцию съѐмок.
Диана, пытающаяся по телефону договориться с агентством о модели на замену в
кратчайшие сроки.
Миранда, говорящая: «Пойдем со мной».
Она проводила меня назад в примерочную и отыскала мои вещи. Ещѐ предложила помочь
снять макияж, но я отчаянно хотела поскорее выбраться оттуда и не желала задерживаться. Пока я
натягивала свитер и джинсы, Миранда успокаивающе бормотала, что я бы справилась, а Рудольф
так кричит только потому, что он темпераментный, как все гении. Затем она крепко, очень по-
матерински, стиснула меня в объятиях и чмокнула в макушку.
Если я когда-нибудь снова буду работать в Нью-Йорке – а этого никогда не произойдѐт –
именно Миранда будет тем визажистом, которого я попрошу. Из всей толпы людей только она
рассказала мне о пароме, сунула несколько долларов на дорогу и предложила выйти на свежий
воздух через заднюю дверь. Она была права. Мне в тот момент совсем не нужны были все эти
носящиеся вокруг люди, напоминающие, в какие неприятности я вляпалась.
Поездка на пароме была как раз тем, в чѐм я нуждалась, чтобы наконец начать дышать
полной грудью после всего произошедшего в студии. Морские брызги освежают лицо.
Тарахтящий гул парома действует успокаивающе. И Леди Свобода напоминает мне, что женщина
может выглядеть смелой, храброй и вдохновляющей, не вынуждая себя пламенеть или носить