– Здорово! – говорит Сэб, – Замри! Я имею в виду... э-э... продолжай так делать.
16 Жанр электронной музыки.
Он снова щѐлкает, и я считаю щелчки, пока смотрю на пол, а не на него, и думаю только о
музыке, я могу так стоять. Наконец, я поднимаю взгляд посмотреть, фотографирует ли он ещѐ, и он
щѐлкает последний раз и говорит:
– Готово. Теперь ты можешь ... э-э ... переодеться.
Я замираю.
– Переодеться?
– В платье. Джулия показала тебе платья?
Не показывала. Теперь показывает. Они висят в гардеробной наверху. Получается, что
после съѐмки в ―повседневной облегающей одежде‖, они хотят фотографии не только не в
повседневной одежде, но и в ещѐ более облегающих мини-платьях. Ох.
В этот момент дверь в студию открывается, и входит Кассандра Споук, одетая в
безукоризненно белую шѐлковую рубашку, чѐрную юбку и босоножки на высоких каблуках. Затем
входит еѐ кошмарный сын.
К счастью, пол подо мной исчез и проглотил меня целиком.
Конечно, этого не случилось.
Кассандра цокает каблуками по бетонному полу и дарит Сэбу два впечатляюще больших
воздушных поцелуя, просто прикасаясь к его бороде своей золотистой кожей.
– Сэб, дорогой! Как приятно тебя видеть! – говорит она. – Я просто хотела показать тебе.
Наконец-то, опубликовали твои фотографии в «Дэзд энд Конфьюзд». Они прекрасны! Ник хотел
поблагодарить тебя.
Кошмарный парень прячет руки в карманы джинсов и выглядит так, будто не хочет ничего
говорить. За его очками прячется неловкость. Кассандра достает журнал из сумочки и, открывая,
кладет на стол. Еѐ сын хмурится, пока я крадусь вниз по лестнице, чтобы посмотреть через плечо
Сэба из-за чего вся суматоха.
В журнале чѐрно-белый разворот девушки с пышной прической, позирующей с сумочкой
перед забрызганной красками картиной размером со стену.
– О-о, это что-то вроде Джексона Поллока, – говорю я, не подумав. Мисс Дженкинс
светилась бы от гордости. Джексон Поллок – один из трех еѐ любимых абстрактных художников и
весь наш художественный класс может узнать его стиль за милю.
Ник кашляет, и поворачивается ко мне.
– На самом деле я хотел, чтобы больше было похоже на Сая Твомбли. Хотя это, конечно,
влияние абстрактного экспрессионизма.
– Ого! Это ты нарисовал?
Его угрюмость дает трещину.
– Да. – Потом он застывает снова. – Сэб любезно предложил выставить мои работы. Э-э,
спасибо, Сэб. Великолепные фотографии.
Он говорит с трудом. Что-то в этих фотографиях заставляет его испытывать неудобство.
– Ник забыл упомянуть, – говорит Кассандра, улыбаясь Сэбу и бросая взгляд на сына, –