— Я уже рассказала об этом,— сказала я, — это элементарно для понимания. Даже для тебя. Или ты сегодня встал не с той ноги глупости?
— Алекс, — вздохнул Эйден.— Просто поговори с Маркусом.
Я напряглась.
— Прости, если он скажет ещё одно слово, я возьму этот кинжал со стены и проткну ему глаз.
Сет выпрямился.
— Ну, это довольно смело для маленького Аполлиона, который еще только учится. Но если ты все же хочешь попытаться, то я в игре.
— Сет, — закричал Маркус, хлопнув ладонями по столу. Бухгалтерские отчеты и книги чуть не упали.
Мое терпение трещало по швам.
— Знаешь что? Бьюсь об заклад, твоя мать захотела тебя утопить сразу после твоего рождения.
— Александрия! — Маркус начал обходить стол. — Не могли бы вы оба…
— И это причина, по которой матери превращаются в демонов, пытаясь убить своих дочерей!
Я вскочила, и побежала через комнату, чтобы схватить кинжал за спиной Маркуса. Я хотела прорваться через него, но Эйден выглядел так, словно готов был любыми средствами удержать меня от убийства Сета.
— Не делай этого, — приказал в полголоса Эйден. — просто игнорируй его.
— Не говори мне что делать! — вскипела я, — я хочу взять кинжал и порезать его.
— Порезать меня? — Сет засмеялся. — Что ты, маленький уличный бандит Аполлион сможешь мне сделать?
Люциан сел в одно из кожаных сидений.
— Так много страсти между вами двумя, — пробормотал он. — Этого стоило ожидать. Вы похожи. Дай им уйти. Мы можем продолжить разговор без перерывов на развлекательные представления.
Я остановилась. Сет тоже. Вообще-то, каждый, кто был в комнате, остановился и посмотрел на Люциана.
— Что?
Улыбаясь, словно знал какой-то важный секрет, он хрустнул запястьем.
— Пусть идут. Александрия уже рассказала нам, что случилось. Оракул умер и другой пришел к власти. Дай им заняться их любовными делами наедине.
Глаза Сета округлились. У меня был один ответ, причина, почему Маркус хотел закрыть меня в темной комнате и никогда не дать мне уйти снова.
— Мы ещё не определили, что сказал оракул Александрии.— Вставил Леон из-за угла. Я уже почти забыла, что он там.
— Она уже сказала нам все, что могла. Что это было, дорогая?— Люциан повернулся в мою сторону. Моя рука зачесалась, от желания ударить его по голове. — Она сказала, что судьбу можно изменить? Разве это не хорошие новости? Оракул ссылалась на двух наших Аполлионов?
Я сердито посмотрела на него.
— Почему в твоей голове все всегда возвращается к Аполлиону?
Люциан снова махнул рукой.
— Пусть идут.
Пристальный взгляд Эйдена метался между нами.
— Я не думаю, что в данный момент это хорошая идея. Один из них может серьезно поранить другого.