Загадочный остров Пасхи (Мазьер) - страница 21

Глава XX. ВЕЛИКАЯ ТАЙНА ДОЩЕЧЕК С ПИСЬМЕНАМИ

Самой сложной проблемой острова Пасхи остается, безусловно, письмо, которое называют то идеографическим, то пиктографическим. Возникновение его на этом острове тем более невероятно и таинственно, что до сих пор на полинезийских островах никакой другой письменности обнаружить не удалось. Было сделано много попыток расшифровать эти идеограммы, начиная со времени открытия первых дощечек с письменами, изучавшихся епископом Тепано Жоссаном, и кончая недавними работами профессора Томаса Бартеля из Гамбургского университета. Никто еще, однако, не смог добиться достоверного толкования этого письма. Вернемся к основной проблеме и попытаемся понять истинный смысл того, что называли "говорящим деревом". Здесь мы сразу же сталкиваемся с первой выдуманной расшифровкой, искажающей самое основу исследований. Термин кохоу ронгоронго был переведен как "говорящее дерево". И действительно, кохоу значит "дерево", но правильное произношение этого слова - кохау, что значит "запись", "надпись". Вторая часть - ронгоронго - значит "тот, кто передает". Этот вариант дает нам почти буквальную или, во всяком случае, значительно более точную интерпретацию понятия. Дощечки, таким образом, были "передатчиками записей и, письма", а ученые, которые владели этим письмом и обучали других, назывались маори кохау ронгоронго, что значит "ученый, передающий письмо". Проблема эта возникла из-за того, что почти все ученые ронгоронго погибли во время перуанского налета в 1862 году, а вслед за этим, с приходом первых миссионеров, пришел конец и всей самобытной культуре острова. Тепано Жоссан, правда, пытался заставить переводить одного островитянина, посвященного в тайны письма последними учеными. Условия, в которых происходил этот допрос, приводят к мысли, что результат не мог быть успешным, и прежде всего потому, что надо совсем не знать свойств так называемого примитивного ума - я бы назвал его умом посвященных, - чтобы поверить в возможность добиться так вот вдруг, в обстановке очной ставки, хоть какой-нибудь откровенности. С другой стороны, следует иметь в виду, что это письмо посвященных имело, возможно, как и египетское, три формы, а именно: иероглифическую, иератическую и демотическую. В 1914 году мисс Раутледж попыталась сблизиться с последними стариками и получить от них хоть какие-нибудь сведения. Она отмечает, что, к сожалению, все они умерли через несколько дней, и среди них некий Томеника, о котором мы еще будем говорить. Хотя у нас нет никаких оснований не доверять мисс Раутледж, я все-таки думаю, что никогда ни один островитянин не осмелился бы открыть европейцу значение этого письма, поскольку ему хорошо было известно, что кохау ронгоронго были священны и ни в коем случае не могли быть переданы непосвященным. Это письмо было когда-то достоянием только: 1. Семьи верховного вождя. 2. Вождей шести районов. 3. Маори кохау ронгоронго. Нельзя упускать из виду, что элементарное понятие эзотеризма часто приводит к забавным интерпретациям, вызываемым боязнью отказаться сделать что-то. Так, например, Жоссан, Томпсон, Раутледж и другие подтверждают, что они получали разные переводы одной и той же дощечки, и это после опросов, проводившихся с интервалом всего в несколько дней. В 1956 году профессор Томас Бартель занялся этой проблемой, используя совсем другую методологию. Он считает, что добился определенных результатов, но совершенно очевидно, что во время пребывания на острове Пасхи он не смог увидеть ни одной дощечки, а равно и получить какие-нибудь достоверные сведения от жителей. В очень интересной работе Хевеши было сделано сравнение идеограмм острова Пасхи с теми, которые были обнаружены при раскопках Мохенджо-Даро и Хараппа в долине Инда. Вполне вероятно, что это направление исследований не было реализовано до конца, и выводы Хевеши представляют значительный интерес. Нас очень удивили интересные сведения, полученные на острове Пасхи. Один наш друг сказал: - Первая раса изобрела письменность ронгоронго - они писали на камне. Из всех четырех частей света эта письменность существует только в Азии, где некогда жила эта первая раса. В другой информации, приведенной доктором Стефаном Шове, сообщается, что, по преданию, Хоту Матуа привез с собой шестьсот текстов, написанных на банановых листьях. Но это совершенно не исключает предыдущей информации, так как и мы тоже считаем, что эта письменность зародилась не на острове Пасхи. Остается нерешенной другая проблема: почему она сохранилась только на острове Пасхи? На этот вопрос мы ответить не беремся, учитывая малое количество исследований, проведенных на других архипелагах Тихого океана. Единственный ценный вклад, который наша экспедиция может внести в дело разгадки письменности, - это тетрадь, упоминавшаяся нами ранее. Рассмотрев ее внимательно, мы поняли, что она принадлежала знаменитому Томенике, о котором упоминает мисс Раутледж. Кажется, что идеограммы были нарисованы им самим, тогда как перевод был сделан кем-то другим, умеющим писать. Размер этой тетради таков, что потребуется много месяцев работы не только для того, чтобы перевести эти надписи, сделанные на старом рапануйском языке, но в особенности для того, чтобы затем классифицировать идеограммы и попытаться перевести хоть одну дощечку. Однако мы надеемся, что этот глоссарий идеограмм поможет внести значительный вклад в изучение письменности. В дальнейшем мы предполагаем работать в двух направлениях: прежде всего над переводом переложений знаков ронгоронго на древний рапануйский язык, а затем, очевидно, над обработкой на большой вычислительной машине ИБМ тысяч решений, непосильных для человека. Пока еще нельзя считать, что письменность острова Пасхи можно рассматривать так, как подсказывает нам этимология самого названия. Мы склонны думать, что подобно кипу [Кипу - один из видов предметной письменности. Кипу состоит из одного прочного шнура и нескольких укрепленных на нем нитей. Смысловое значение письма зависит от цвета нитей, типа и числа узелков, а также от расположения нитей по отношению к главному шнуру, от их последовательности и вида переплетения. Прим. пер.] или шнуркам с узелками с Маркизских островов идеограммы острова Пасхи заключают в себе такую силу мысли, а следовательно, и силу выразительности, которую просто не в состоянии передать наша форма транскрипции. Подобной выразительностью обладают, пожалуй, лишь математические символы, стремящиеся сейчас превратиться в единственный универсальный язык. Если сейчас уже нет границ для передачи и понимания формул Эйнштейна и Оппенгеймера, то нечто подобное происходило и с пониманием первобытных символов. Приведем только два примера: все представители так называемых первобытных народов сразу же понимают и одинаково объясняют два кажущихся нам странными знака Вопервых, это волнообразные линии, встречающиеся в Карнаке и многих других местах и символизирующие волны жизни. И во-вторых, это пресловутый крест [Речь идет, по-видимому, о древнем знаке, который фашисты использовали в качестве своей эмблемы. Прим. пер]. Его ломаные линии имели сначала другое направление, отличное от того, о котором так много говорили и которое от Тибета и до острова Пасхи символизирует приведение человеком в движение двух осей неподвижной жизни. Будучи вписанными в круг, они выражали сначала образование и превращение веществ, то есть служили символом основы всего существующего, символом атома. Наша книга помимо того, что она не может претендовать на открытие или завершение истории острова Великанов, грешит, по-видимому, двумя основными недостатками. В ней нет результатов двух исследований: во-первых, нет результатов радиоуглеродного анализа древесного угля из стратиграфии, и, во-вторых, не сделана попытка толкования письменности ронгоронго. Эти исследования сейчас нам не под силу, так как приходится рассчитывать только на себя, короче говоря, у нас просто нет средств для проведения этой работы. Кто знает, не начнем ли мы в один прекрасный день работать иначе и не отбросим ли при этом целую науку, слишком часто основывающуюся на логике людей, считающих себя умными, но остающихся тем не менее совершенно безответственными в своих поступках. Остров Пасхи не раскроет перед нами свои двери, как университет или музей, он может погибнуть во второй раз.