Как только они переступили порог, незнакомец сказал: «Я хочу, чтобы вы поехали с гастролями в Аргентину. Поймите меня правильно, я не импресарио, я фабрикант. У меня несколько шоколадных фабрик. Я был на всех ваших концертах, смотрел, как люди вас принимали, как они аплодировали. Тогда я и решил пригласить вас в мою страну». В результате был подписан договор, и с того момента началась головокружительная карьера Артура Рубинштейна. Турне по Аргентине продолжилось гастролями в Испании. Пианист играл несколько раз королевской чете, был приглашен на приемы, они подружились. Рубинштейн был представлен к высшим наградам Испании. Его, еврея, признали лучшим исполнителем испанской музыки. Рубинштейн стал первым исполнителем произведений Мануэля Де Фалья, играл вместе со скрипачом-виртуозом Исайя, в Париже встретился и был дружен до конца жизни с Игорем Стравинским. Тогда же, в двадцатые годы, Рубинштейн женился на очаровательной Нелли, она была еврейкой польского происхождения и стала его верной спутницей до конца жизни. Вместе они прожили более пятидесяти лет.
Рубинштейн концертировал по всему миру. Повсюду его ожидал триумфальный прием, восторженная пресса. Однажды после концерта к нему подошел представитель советского посольства во Франции и предложил устроить гастроли в советской России. Предложение было принято, и вот Артур и Нелли едут в коммунистическую Россию. Настроение было тревожное – это было время прихода Гитлера к власти, сведения об арестах в Советском Союзе просочились в мировую печать.
«Мы сели в московский поезд в тревожном настроении, – пишет Рубинштейн в своей книге. – Слишком велика была разница между Западом и тем, что мы увидели. Пока мы ехали по польской территории, в буфете было много вкусных вещей, вокруг было чисто, и нам все улыбались. Как только мы пересекли границу с Россией, нас как бы взяли в кольцо наблюдения. Это ощущалось и было крайне неприятно». В Москве Рубинштейнов поместили в гостинице «Националь». И там было очень неуютно. Огромные апартаменты с плюшевыми занавесями и огромным количеством тараканов. Их все время сопровождал какой-нибудь «охранник». Он присутствовал при всех встречах Артура. Говорить о чем бы то ни было в его присутствии было очень сложно.
Концерт в зале имени Чайковского прошел великолепно. «Русские – прекрасные и благодарные слушатели, – вспоминал Рубинштейн. – Они очень музыкальны, тонко воспринимают все, разбираются в нюансах исполнения. Особый восторг вызвал Шопен и Альбенис, которого они не знали».