Чтобы проверить свою идею, Толлеус нарочито небрежно заставил голема подпрыгнуть. То есть он велел Пауку согнуть лапы и тут же разогнуть их обратно, при этом запомнив последовательность действий в амулете. Конечно, это был не прыжок, а жалкая потуга: голем оторвался от земли всего чуть-чуть, слегка перекосившись на бок, поскольку синхронности лапам не хватило. Теперь нужна была ручная доводка, чтобы достичь лучшего результата. Но старик решил поставить эксперимент, тем более что мана тратилась казенная — резона беречь ее как свою не было никакого. Паук остался нелепо подпрыгивать, наполняя двор лязгом и грохотом, а искусник отправился в мастерскую, где его ждала свежезаваренный травяной настой. Охранники, опершись на свои посохи, проводили его недовольными взглядами: им шум пришелся явно не по душе. Толлеуса нисколько не волновали чужие желания и мысли. Пускай эта парочка — собратья по ремеслу, но никаких теплых чувств к ним он не испытывал. Они выполняют свою работу, он свою. Через час старик снова вышел во двор, где с прежним усердием прыгал его железный скакун. Результат был потрясающий: все лапы двигались слаженно и четко: прыжок стал высокий и даже изящный. Толлеус был восхищен. Впечатлились ли столько прогрессивными методами работы боевые искусники, осталось загадкой. Смирившись с положением дел, они удалились в дальний конец двора к воротам и с ленивым интересом наблюдали оттуда за безумными скачками голема.
И все-таки обучаемость голема была слишком хороша, чтобы оказаться правдой. Не веря в свое счастье, искусник переписал рассчитанные Пауком движения в древний амулет, полученный у Маркуса. Минут двадцать ушло на то, чтобы переставить его вместо уникального самообучающегося артефакта. Никакого подвоха: голем послушно прыгал с ним тоже.
Старик зажмурился, растягивая губы в довольной улыбке. Эксперимент показал, что самая трудная и долгая работа — подбор и шлифовка черновых движений голема — исчезает. Артефакт может довести до совершенства любую небрежную заготовку. Достаточно один раз вручную добиться худо-бедно-положительного результата, а дальше нужно лишь время и мана, но не собственные усилия. Например, когда придут части, и старик соберет большого и маленького Пауков, не надо будет дни напролет возиться с подбором шагов для них. Достаточно будет поставить на них артефакт, и тот адаптирует движения прежнего голема под новый размер! Главное теперь — отстоять этот артефакт у Маркуса, который хотел изъять его для исследований, выдав взамен хороший, но простой амулет из древних раскопок. Очень заманчиво было бы поставить его к себе в жилет взамен старого. И вопросов было бы меньше: амулеты все-таки разные, и уж точно никто и никогда не поймал бы старика на воровстве. Увы, посол видел оба амулета и подлог обнаружит в два счета. Кроме того, было не ясно, как обернется дело с этим артефактом. Вдруг он и в самом деле исчезнет также легко, как появился? Как бы то ни было, пока он есть, его можно и нужно использовать по максимуму. Пускай голем отрабатывает даже привычные движения, доводя их до совершенства. Он будет скрежетать и лязгать дни и ночи на пролет, с пользой тратя каждую минуту. Даже когда шестиног освоит все нужные движения, без дела он не останется: будет учиться танцевать, сальто крутить, на одной лапке стоять — не важно. Пусть трудится — все это может пригодиться в будущем. А сам Толлеус пока сосредоточит свои усилия на другом.