Глаза Фионнулы сверкнули.
— Я не вожусь так с каждым клиентом. Но вы же потеряли жену, к вам нужен особый подход. Надо подобрать по-настоящему хороший вариант.
Это правда, подумал Бен, он потерял жену. К горлу подступили слезы.
— Вы бы не хотели жить в семье, правда? — спросила Фионнула, притворившись, будто не видит, что он сейчас расплачется.
— Не хотел бы, если только не найдется кто-то столь же замкнутый и неразговорчивый, как я. Но такие обычно не зовут к себе туристов.
— Вам, наверное, очень тяжело? — сочувственно спросила она.
— Другие же как-то справляются. В этом городе наверняка полно людей, которые кого-то потеряли. — Бен снова спрятался в свою скорлупу.
— Вы могли бы остановиться у моего отца, — сказала Фионнула.
— Что-что?
— Вы окажете мне большую услугу, если поедете к нему пожить. Он намного суше и сдержаннее вас и будет справлять Рождество один.
— Да, но…
— Он живет в большом каменном доме с двумя колли, которых каждый день нужно часами прогуливать по пляжу. Еще там есть неплохой пивной бар — всего пятнадцать минут ходьбы. Он себе даже елку не ставит, потому что всегда один.
— А почему вы не едете к нему? — Бен задавал такие же прямолинейные вопросы, как и эта девушка. Обычно он не вел себя так с теми, кого видел первый раз в жизни.
— Потому что я покинула родной город и поехала за молодым человеком в Нью-Йорк. Думала, он будет любить меня и все у нас будет хорошо.
Бен не спрашивал, все ли хорошо: было и так ясно, что отношения не сложились.
Фионнула продолжила:
— Отец вспылил, меня тоже захлестнули эмоции, и вот я тут, а он там.
Бен посмотрел на нее:
— Но вы могли бы позвонить ему, а он мог бы позвонить вам.
— Это не так легко: мы оба боимся, что другой бросит трубку. Если не звонить, ничего такого не случится.
— То есть я должен выступить в роли миротворца, — пояснил Бен.
— У вас милое, доброе лицо, и вам нечего делать, — простодушно призналась она.
Собак звали Закат и Ряска. Нил О’Коннор извинился и сказал, что сложно представить себе более идиотские имена для колли, но их когда-то так назвала его дочь, а теперь уже поздно что-то менять — собаки любят постоянство.
— Как и дочери, — заметил Бен-миротворец.
— Наверное, вы правы, — ответил отец Фионнулы.
Они съездили в город и купили снедь к рождественскому столу: стейки и лук, плавленый сыр и изысканное мороженое с кусочками шоколада. В сочельник сходили на вечернюю службу. Нил рассказал Бену, что его жену тоже звали Эллен. Оба поплакали. А на следующий день надо было приниматься за приготовление мяса, и о вчерашних слезах никто не упоминал.